Что подумает Сигурд, когда проснется и увидит, что его нет, – Сигурд, который стал его кровным братом? Что подумает Гиги – Гиги, который обменялся с ним клятвами и, поверив ему, освободил от цепей?
Ярость сотрясала его тело. Он должен вернуться назад! Вернуться прежде, чем Сигурд и Гиги обнаружат, что его нет на корабле.
Как долго его не было? Словно в ответ на этот вопрос, начали бить часы. Кентон насчитал девять ударов.
В этом мире за все время, что он был на корабле, прошло три часа. Всего лишь три часа? И за эти три часа случилось столько всего? И его тело превратилось в… это?
Но за две минуты, которые он провел в этой комнате, что успело случиться на корабле?
Он должен вернуться! Должен…
Кентон подумал о сражении, которое предстояло ему. Сможет ли он взять с собой пистолет, когда отправится назад, – если он сумеет отправиться назад? С ним он будет в силах противостоять любым чарам черного жреца. Но оружие находилось в другой комнате, в другой части дома. Снова Кентон посмотрел на свое отражение в зеркале. Если слуги увидят его таким, они не будут знать, что и думать. Как он это объяснит?
Кто ему поверит?
Они могут забрать его прочь – прочь из этой комнаты, где стоит корабль.
Комнаты, в которой был единственный проход в мир Шарейн!
Кентон не хотел рисковать, покидая эту комнату.
Он бросился на пол, схватил золотые цепочки, которые свисали с носа корабля, – они были такими тонкими, такими маленькими на этом игрушечном корабле!
Он бросил на корабль всю свою волю! Он призывал его! Приказывал ему!
В его пальцах золотые цепочки задрожали. Закачались. Кентон почувствовал рывок, едва не заставивший его разжать пальцы. Цепи становились все толще. Они поднимали его. Снова рывок, отозвавшийся в каждой мышце, каждом нерве и кости.
Его ноги оторвались от пола.
Вокруг завыли яростные ветры – лишь на мгновение. Затем они затихли. Вместо их воя Кентон услышал шум гонимых ветром волн, ощущая ногами их брызги.
Под ним стремительно несло свои воды лазурное море. Над ним возвышался нос корабля Иштар. Но не драгоценного корабля-игрушки. Нет! Корабля, символом которого служила игрушка, настоящего корабля, где удары были реальны, по палубам которого ходила смерть – смерть, что, возможно, прямо сейчас готовится нанести удар!
Цепь, за которую он держался, уходила в швартовый шлюз, раскрашенный в виде глаза, между стеной каюты и изогнутым носом. За его спиной поднимались и опускались огромные весла. Гребцы сидели спиной к нему, отверстия для весел были прикрыты кожей – она должна была защищать гребцов от волн, которые перехлестывали через эти отверстия. Свисая с цепи, сейчас он не был виден и с черной палубы.
Медленно, тихо, ярд за ярдом, как можно ближе прижимаясь к борту, Кентон принялся подниматься по цепи. К каюте Шарейн. К маленькому оконцу, которое вело в ее каюту с закрытого участка палубы под изогнутым ятаганом носом.
Медленно карабкался он, останавливаясь и прислушиваясь после преодоления каждых нескольких звеньев цепи. Наконец Кентон достиг швартового шлюза, перекинул ногу через фальшборт и перекатился на палубу. Подобравшись к окну, он прижался к стене каюты, спрятавшись от взоров кого бы то ни было на корабле, даже от Шарейн, если бы она выглянула в окно.
ebooksa