Примерно минут через десять Гантт очнулся и невидящим взглядом посмотрел на Майкла.
— Ты англичанин… играешь в войну. С вашими… перерывами на чай… ты… что это? Лосьон после бритья? О, Боже! Ну, ты… чтобы победить… должен пахнуть… как джентльмен… С чем тебя… и поздравляю.
— Большое спасибо, — отозвался Майкл, понимая, что уже не может смотреть в лицо Гантта, потому что этот человек угасал с каждой секундой.
Если раньше время было
— Что ты делаешь? — спросил Майкл.
— Вот, — Гантт отшвырнул свой «Брайтлинг» прочь. — Я хочу, чтобы ты… чтобы он… — и указал Майклу кивком на часы.
— Я не могу принять это.
— Если ты этого не сделаешь… они сами сделают…
Майкл принял часы.
— Я позабочусь о них.
— Позаботься, — перебил Гантт. — Тебе предстоит… долгий путь.
Кости снова упали на землю, а после скользнули в ладонь мальчика.
Восходило солнце, распространяя горячий яркий рассвет. Вот она, летняя погода в пустыне…
Гантт снова заговорил:
— Майкл, — прошептал он почти угасшим голосом.
— Да?
— Мы… люди… действия… — сказал он, улыбнувшись. — Никогда не должны… прекращать… попытки. Да?
— Никогда, — согласился Майкл.
— Хороший человек, — одобрительно произнес Гантт, затем уставился на возвышавшееся в небе солнце.
В течение нескольких следующих минут он покинул этот мир.