– Плечи пройдут? – деловито осведомился его товарищ. – Еще застрянет.
– Нормально, пролезет. Головой вниз кидайте.
Лакей попытался заглянуть Печорину в глаза.
– Ну что, страшно?
Его приятели рассмеялись и подтащили свою жертву к колодцу. Из него тянуло сырой прохладой. Справа висело на железном крюке ведро.
Григория Александровича по пояс пропихнули в тесный колодец. Чтобы это проделать, пришлось отпустить его руки, и Печорин тут же уперся в какой-то выступ. Неужели так и помирать? И ведь, пожалуй, и правда, не найдут. Поймут, что вода стала нехороша, забросят колодец и выкопают новый.
– Сопротивляется! – с досадой проговорил один из лакеев.
Кто-то ударил Печорина по спине, и он едва не сорвался. Надо что-то предпринять, пока его не сбросили головой вниз в воду. Колодец узкий, и перевернуться уже не удастся. Григорий Александрович представил, как захлебывается, дрыгая ногами и скользя ладонями по выложенным камнем стенкам.
Вспомнилось ведро. Вот оно, совсем рядом. Легко дотянуться. Висит на крюке. Это опора.
Печорин схватился за крюк правой рукой, а левой снял ведро. Его противники решили, что жертва ослабила сопротивление и навалились, однако Григорий Александрович, вместо того чтобы мешать им, подтянул ноги к животу, так что оба державших его лакея оказались к нему вплотную. На их лицах появилось легкое недоумение, когда Печорин развернулся и ударил сначала одного, а потом другого железным ведром.
То ли от неожиданности, то ли от грохота противники выпустили ноги Григория Александровича. Он тут же воспользовался этим, чтобы выпрыгнуть из колодца.
Лакей с расквашенной физиономией кинулся на него, пригнув голову – должно быть, хотел сбить с ног, – однако Печорин отступил в сторону и нанес тому стремительный удар в ухо. Охнув, лакей покачнулся и врезался в основание колодца.
Не теряя времени, Григорий Александрович ткнул пальцами в глаза того, кто был к нему ближе. Человек закричал, инстинктивно вскинул руки и тут же получил удар в солнечное сплетение.
Третий противник обнажил нож и попытался полоснуть Печорина по животу, но поскользнулся и упал на одно колено. Изо рта у него вылетело грязное ругательство.
– Сейчас я тебя выпотрошу, как свинью! – пообещал он, дико тараща глаза.
Где-то стукнул ставень – похоже, возня разбудила обитателей одного из ближайших домов.
Григорий Александрович схватил лакея за запястье и резко вывернул. Тот вскрикнул. Нож упал в грязь.
– Эй, кто там есть?! – донеслось из темноты.
Оборачиваться было некогда. Печорин быстро подобрал оружие и нанес поднимавшемуся с колена лакею два молниеносных удара – в бок и в шею. Лезвие было острое как бритва и легко входило почти по самую рукоять.
Слуга Раевича захрипел и тяжело повалился в лужу, взметнув кучу брызг.