– Что ж, едем. Мне не помешает прогулка.
Отправились на лошадях. Вернер держался в седле немного боком и, кажется, опасливо. Похоже, он не так уж часто ездил верхом.
Григорий Александрович видел, что доктора подмывает начать какой-то разговор, но он не решается. Значит, дело касалось Печорина. Вернер то и дело бросал на него долгие задумчивые взгляды и шевелил губами. Наконец Григорию Александровичу это надоело.
– В чем дело, доктор? – спросил он. – Вы уже полчаса как сдерживаетесь, чтобы не задать мне какой-то вопрос. Или, может, вам есть что сообщить?
Вернер усмехнулся.
– Я слышал вашу историю, – сказал он.
– Надеюсь, она оказалась достаточно скверной, чтобы заинтересовать вас?
– Вполне. Я говорю о
– Так я и подумал. Это княгиня насплетничала?
– Кто ж еще!
– И вы хотите знать, есть ли в ее рассказе хоть доля правды?
– В общем, да.
– А что она вам наговорила?
– Будто в столице из-за вас отравилась какая-то девица. Якобы вы давали ей авансы и чуть ли не обещали жениться, а потом бросили.
– Может, я ее еще и соблазнил?
– Не знаю, княгиня об этом не упоминала. А соблазнили?
– Нет. Девицу эту звали Негурова, и я действительно говорил с ней несколько раз и даже немного волочился, но о женитьбе речи не шло.
– С чего же она отравилась?
Григорий Александрович пожал плечами.
– Должно быть, от любви.