– Почему ты так думаешь?
– О тонкости нату?..
– Нет, о впечатлительности.
– Сегодня она сказала мне, что иногда ей кажется, будто за ней подсматривают.
– Что это значит?
– Следят.
Печорин рассмеялся.
– Поздравляю тебя, Грушницкий. Барышня прочитала чересчур много романов, и ее воображение развилось слишком бурно. Как ты намерен с этим справляться? Гляди, чтобы она и тебя в конце концов не записала в опереточные злодеи!
– Тебе бы все шутить, – недовольно сказал юнкер. – А между тем это – признаки души, глубоко чувствующей и способной к…
– Ты часто бываешь у Раевича? – перебил Григорий Александрович.
– Чтобы бывать часто, надобны деньги. Играю иногда, но в основном по маленькой.
– В тот раз, когда стрелялся Вулич, ты был при деньгах.
Грушницкий пожал плечами.
– Мне просто везло.
– Раевич не предлагал тебе сыграть в какую-нибудь игру, кроме карт? – спросил Печорин.
Юнкер настороженно поглядел на него.
– Что ты имеешь в виду?
– Игру, в которой можно в случае удачи получить сразу… много денег.
– Нет, – с подчеркнутой небрежностью ответил Грушницкий.
По тому, что он не стал расспрашивать Печорина о подробностях и о том, почему тот вообще завел такой разговор, Григорию Александровичу стало ясно, что Раевич уже предлагал юнкеру пари. Интересно, согласился ли тот. Помнится, Грушницкий мечтал о чем-то подобном: разбогатеть в одночасье и стать, таким образом, достойным женихом княжне.