— Кое с кем знаком.
— В утренних газетах напечатают репортаж и фотографии, — сказал Серхио. — На встрече были журналисты.
Что-то нехорошее у меня предчувствие…
Попрощавшись с Серхио, я отправился в поместье. Там сначала выслушал выговор от Луиса за то, что уехал без охраны. Извинившись перед младшим лейтенантом, пошел к себе. Осторожно принял душ, почистил зубы и скользнул под бочок к спавшей жене. Ага, спала она! Был немедленно изловлен и подвергнут интенсивному допросу.
— Ты куда ездил?
— К пациенту.
— Не ври! (Я охнул от щипка в бок.) Пациенты приезжают сами.
— У этого был инсульт.
— Врешь! (Еще один щипок.) С каких пор ты занимаешься инсультами?
— С тех, как пациент — президент Аргентины.
— Правда?!
— Да, — сказал я обиженно. — Тут, можно сказать, спас свободу и демократию, а меня щиплют, как гуся.
— Прости! (Меня обняли и поцеловали.) Ты так неожиданно сорвался и уехал. Вернулся поздно. Решила, что ездил к женщине.
— Как ты могла подумать такое? — изобразил я монолог Никулина из фильма «Бриллиантовая рука». — Мать моего будущего ребенка! Не могу это пережить. Пойду, накапаю себе сорок капель.
— Я тебе накапаю! — меня крепко прижали к упругой груди. — Есть лучшее средство снять стресс.
И мне его сняли. Осторожно, исходя из сложившихся обстоятельств, но вполне действенно.
— Доволен? — спросила Вика, пристроив голову на моем плече.
— Да, — ответил я. — А ты?
— Я довольна всегда, можно сказать перманентно, — она хихикнула. — С тех пор как познакомилась с тобой. Ох, Миша! Живу как помещица. Дворец, прислуга, даже личная охрана. Кстати, эта Исабель очень милая. Вежливая, образованная.
— Шоколадка, — хмыкнул я.