Большой мужчина в медвежьей шкуре что-то пробормотал ответ и кивнул. Уважительно.
В комнату ворвалась собака с рыжей шерстью с подпалинами и глазами в тон шерсти. Она прыгнула на кровать, облизала лицо Юкико и быстренько уткнулась носом в миску с похлебкой. Пётр прикрикнул на собаку, и она тут же спрыгнула на пол и забилась в угол.
Юкико собралась, возвела вокруг себя стену и направила в разум собаки крошечный фрагмент.
Вспышка боли. Ослепительно острой. Но терпимой.
Он моргнул, глядя на группу людей в дверном проеме, которые говорили приглушенными голосами.
Рыжик склонил голову набок и моргнул.
У стоявшего в двери Петра вспыхнуло лицо, и он стал тыкать пальцем в сторону Юкико. Его жесты даже иностранцу не показались бы дружескими. Юкико предположила, что большой мужчина с самурайскими трофеями был авторитетом. Когда он заговорил, Пётр замолчал и стал внимательно слушать. Женщина в коже лотосмена просто смотрела на Юкико, склонив голову и водя пальцами по шлему на своем плече. Юноша, спасший ее, молчал, прислонившись к стене.
– Она, – заговорил темноволосый мужчина, – милая девушка.