Турнир

Фейу и Хейли обычно не играют вместе, а грызутся так, что летят пух и перья. Что их объединило на этот раз? Какой общий знаменатель?

Хочешь рисовать — хорошо. Хочешь стать Мастером в живописи — хорошо. Но я хочу, чтобы ты точно отдавала себе отчет, что ты хочешь именно этого. Что ты не убегаешь в свои краски, потому что когда-то…

Или наоборот, — протянула она очень недовольно. Из ложи Асти почти свесившись с перил вниз, чтобы им было лучше видно, нам активно махали двое близняшек-недорослей с первого класса. — Но как, объясни мне? — Фей-Фей в очередной раз всплескивает руками.

У Высших все должно быть красиво. В Столице ценилась вот такая провинциальная нетронутость, чистота глупости, возведенная в абсолют, как любил говорить Таджо. Либо ты — либо тебя. И трахают в том числе.

На сцене в зажигательном танце кружила Марша. На этот раз тоже, это был сплав из южных и западных мотивов. Ещё одна маленькая дурочка, которая тоже думает, что она точно знает, чего хочет.

— Вайю…

Жаль. Если бы он выбрал Фейу, я бы имела полное право пожаловаться в дисциплинарную комиссию гильдии, пирамидки были уже готовы. Тогда уже завтра минус один голос против — на алхимии, дисциплинщики работали быстро. Пара записей и тью… больше никогда он бы не просиживал своей тощей задницей судейское кресло. Но я не была так наивна, чтобы рассчитывать, что он совсем вылетит из гильдии со свистом. Круговая порука. Максимум — снимут судейство за предвзятость, но и это было бы неплохо.

— Родителей это не спасло, — шепнула она совсем тихо. — Отец мог бы превзойти деда…, — она несколько раз очень нежно крутнула ученическое кольцо дедушки By на пальце.

— Пусть транслируют на Арену, — я равнодушно пожала плечами. Так уже делали несколько Турниров назад.

— Потому что это твой эликсир и я не могла…

Кто знает, скольких поставил лично Садо только за последний год? Единственная мысль, которая меня немного утешала — надеюсь, его тощую задницу тоже кто-то трахал, пока он не выбился на ступеньку выше. Сиром он был только номинально.

— Фей, он просто ждет. Ждет, пока ты, и твой, так и не взявшийся за ум братец, вырастете. И тогда он вернется в Столицу, чтобы собрать долги. — Или я ничего не понимаю в Высших. — Твой дедушка выиграл — он сохранил вас и пока неплохо справляется. Весь вопрос в том ты — та, кого нужно защищать, или та — кто защищает? Хочешь ли ты стоять с ним плечом к плечу или хочешь прятаться за его спину?

— Это уровень помощника алхимика. Хорошего помощника хорошего алхимика, Фей-Фей. И?

— Вайю! Я не хочу говорить на эту тему.

У Садо — жало осталось, и он не достаточно умен, значит на алхимии он будет голосовать против из принципа. Варго…

— Марша будет блюсти условия и нас оставят в покое, по крайней мере ненадолго…

— Учить должны лучшие. — Врать Фей так нагло мне не нравилось, надеюсь Виртас, где бы он ни был, сейчас не слишком чихает. — Кто лучшие в искусствах? Светлые. Кто настолько высокомерен, что считает ниже своего достоинства соревноваться с темными Мастерами?

— Вайю…

Другие любили рисовать, скользя изящной, влажной от туши кистью по плечам, спине, и ниже. Кисть, танцуя, выводит копии творений древности на тонкой нежной коже. Дрожать нельзя — испортишь рисунок. Бессмертные полотна, которые будут украшать тело до тех пор, пока жирные пальцы не смажут рисунок, стиснув плечи. Рисовали всегда Мастера.

— Чего ты хочешь на самом деле, Фей-Фей?