Один из слуг подбежал к распорядителям и передал короткий свиток, который был внимательнейшим образом изучен, и хрычи, все трое, расплылись в довольных улыбках, надувшись от гордости.
— Протестую, — жесткий голос Люка, тоже усиленный чарами, раздался по всей Арене. — Как кровный родич.
— Тихо. Геб, ты играешь на барабанах?
— Морс? Салфетка? — теперь за дело взялась Фей и начала командовать парадом. — Теперь, когда ты успокоила нервы, — добавила она ехидно, — мы можем вернуться к теме с инструментами? Они уже закончили первую часть, — она махнула рукой на вход, откуда уже не было слышно музыки.
— Вайю, мне кажется? Это благословение или немилость? — Шепотом спросила заворожено глядящая вниз Фей-Фей.
— Сыграть не фальшивя, Геб? — я насвистела несколько тактов, изображая его мелодию.
Идею с извинениями и отказом я рассматривала всесторонне, но это тоже проигрыш.
Трибуны опять загомонили. Марша вспыхнула гневным румянцем, приятно смотреть. Все-таки огненные элементальщики обычно все обладают взрывным темпераментом.
Не правильный имперский марш.
— Свидетели, вы подтверждаете?
— Представляем наших судей…
— Три дисциплины. Три искусства. Музыка, рисование, стихосложение. Условие — публичные извинения. Победит сильнейший.
Заряд бодрости пощекотал кончики пальцев силой, и вышиб слезу из глаз. Эликсир был свежим.
— Защита Хэсау великолепна, — шепнула я Люку с сарказмом, проходя мимо него. Если они не могут справится даже с этим, то как могут претендовать на большее? Я была зла на Люка, а потому несправедлива. Даже дядя Кастус вряд ли мог что-то решить в этой ситуации без предварительной подготовки. Штандарты Блау и Хэсау реяли вместе, и тонуть сегодня нам тоже придется рука об руку.
— Теоретической магии.
Трибуны расщедрились на жидкие аплодисменты, дознавателей не любили нигде, а Таджо решил добавить масла в огонь, и вырядился в стандартную форму дознавателей, ещё и вызывающе прикрепив значок Управления на лацкан. Того же столичного хлыща Садо аудитория приветствовала очень тепло, бурно рукоплескал почти пять мгновений.
Я почти готова была рукоплескать дяде. Таких подробностей я не знала.
— Господа судьи, господа распорядители, прошу слова, — из судей не отреагировали, удивившись, только Садо, Наставник по алхимии и Таджо. Но насчет Шахрейна я была не уверена, прочитать что-то по его лицу, если он этого не хотел, я не могла никогда. Остальные явно не ожидали изменения протокола. — Я в своем Праве. Вызываю дочь рода Блау на поединок, — она подняла вверх правую руку, на которой ослепительной алой звездой полыхнула родовая сила Фейу, подтвердив сказанное.
— Турнир объявляется открытым… первое искусство… музыкальная феерия… прошу участников…
— Что это? — Я заглянула через плечо, наблюдая, как слова ложатся в ровные столбики. — Стихи?