Круг замкнулся

– Нам повезло, что завтра день встречи Нового лета. Согласно книгам, для жителей леса это главный праздник в году, когда они выспрашивают откровения леса. На этом можно сыграть: если связать наше появление со священным для них рассветом первого дня Нового лета, они могут поверить, что мы – чудо, посланное лесом.

– И потому ты хочешь, чтобы выступали мы завтра под вечер?

– Да, чтобы под прикрытием темноты добраться незамеченными до лесной реки, переправиться на другой берег. Пока они будут петь и плясать у костров, подняться наверх и спрятаться. А с рассветом неожиданно появиться.

– Договорились, – Рокот натянул на лицо улыбку.

– Но… – растерялся Стел.

– Почему я так быстро принял твой план? – усмехнулся Рокот. – Потому что он не мешает мне действовать по-своему, если что-то пойдет не так.

Глава 18

Под ногой хрустнула ветка.

Стел вздрогнул. Сердце ухнуло в живот, затихло на пару мгновений и болью забарабанило в горле, будто на исходе смертельной гонки. Взмокла спина. Но неловкий хруст бесследно растворился в отзвуках предрассветного леса. Стел тихонько выдохнул, боясь обнаружить себя.

Мимо, на расстоянии вытянутой руки, проплывали они – Хозяева Леса. И только ажурная завеса молодых листьев отделяла рыцарей от молчаливой процессии. Бледные лица проступали из тумана, неумолимо надвигались и исчезали в сумраке ветвей. Трепетали сомкнутые веки, подрагивали бескровные губы. Стопы шагали бесшумно, будто не касаясь земли. Руки скрепляли цепь, по которой от человека к человеку перетекало пульсирующее тепло.

Трижды обойдя поляну на вершине округлого холма, лесные люди двинулись в чащу рисовать босыми ногами узоры вокруг деревьев. И лес пробуждался от их шагов. Отвечал неясной дрожью, всплесками тепла, шорохами. Лесная вера и ворожба не враждовали между собой, а тонкими нитями прорастали в мир, питаясь глубинной силой.

Быть может, эта простая и грубая магия была даже мощнее самого изысканного городского заклятия.

От этой мысли стало жутко.

В Школе считалось, что лесные ведуньи не способны ни на что серьезнее стишков-заклятий, травяных сборов и оберегов. Пожалуй, только теперь Стел в полной мере осознал слова из путевых заметок Лираита: «Как человек в здравом уме не вредит собственному телу, так и лесные жители, слитые воедино с миром, берегут его как самих себя и даже в своем неведении не нарушают божественные пути».

А раз так заведено испокон веков, то нужны ли здесь храмы?

И есть ли смысл задавать себе этот вопрос, если все равно ничего не сможешь изменить?

Светало. Стел поежился. Туман тянулся белесой слизью из-под корявых корней, холодом просачивался сквозь отсырелую рубаху. Казалось, он зальет глотку, заполнит желудок и незваные гости одеревенеют, обернутся морщинистыми стволами, скрипучими ветвями и останутся нести вечный караул вокруг деревни Приют, что на высоком берегу, внутри крутого поворота Лесной реки.

– Ушли, – коротко обронил у самого уха Рокот.

Стел обернулся. В дымке чернели фигуры рыцарей и оруженосцев. Под покровом ночи, пока местные танцевали и горланили песни, отряд вскарабкался на обрыв, окружил деревню и затаился. Внизу, у воды, остались лошади, служители Сарима со своими сиротами и охрана во главе с Натаном.

Пока что Рокот на удивление точно действовал по плану Стела: махнул рукой Борту и Улису, и вместе с несколькими рыцарями они направились к пепелищу ритуального костра в середине поляны. Сейчас Стел благодаря поддержке Рокота перестал ощущать себя лишним в отряде. Но глупо было обманываться, будто мнение Стела значимо само по себе: просто пока его знания выгодны, а стоит только усомниться в необходимости храмов, как Рокот вновь сровняет его с грязью.