Предвыборное турне Ника мы проводили под лозунгом «Вперед, Нью-Мексико!», и оно, на удивление, оказалось успешным: возможно, народа на встречах с избирателями было не так уж и много, однако эта акция получила значительную огласку и широко освещалась в СМИ.
Мы столкнулись с некоторыми сложностями в отношении логистики из-за того, что Ник не мог находиться на улице при солнечном свете. Зато Сумеречных на наших встречах было очень много. У них был свой официальный сайт, на котором публиковалось время, когда они могут без страха покидать свои жилища в любой точке земного шара — как правило, через тридцать-сорок минут после захода солнца. Также они создали модифицированные часы «Эппл», которые подавали специальный сигнал, предупреждавший о том, что можно выйти на улицу. Сумеречные с большим удовольствием использовали новые технологии, чтобы улучшить качество жизни и здоровья, учитывая ряд условий, необходимых для поддержания их физического состояния. У них были свои справочники в Интернете, где содержалась информация обо всех необходимых для Сумеречных службах, начиная с некоммерческого «Фонда Сумеречных». Однако эти данные хранились на специальных серверах, подключенных к «Глубокой паутине», поэтому мы мало что знали о том, какие именно сервисы предлагались Сумеречным на тех страницах. Но нам было известно, что сигнал «можно выходить из дома» входил в число этих услуг. Попытки частных лиц и правительственных организаций взломать сайт происходили ежедневно, однако он обладал очень высокой степенью защиты от взлома. Любопытно, что, по слухам, серверный кластер располагался то ли в Нью-Мексико, то ли в Аризоне. Интересно также, по крайней мере, мне, что в сообществе Сумеречных разрасталось движение, призывавшее отказаться от любых технических изобретений. Причем дошло до того, что была придумана сложная система солнечных часов, достойная карикатур Руба Голдберга. Благодаря ей даже в замкнутом пространстве можно было установить, когда Сумеречным небезопасно покидать дом.
Между тем кампания проходила довольно гладко — мне на почту приходили сообщения о том, в какое время Ник сможет участвовать в публичных акциях. И все же меня до сих пор напрягали мероприятия, которые начинались после восьми вечера. Проблема заключалась в том, что люди, не являвшиеся Сумеречными, в это время обычно расходятся по домам. Я старался, чтобы на подобных мероприятиях всегда были большие запасы кофе для посетителей. Лесли даже предложила (и поначалу я принял ее предложение за шутку) создать специальную аэрозольную смесь, обостряющую ощущения людей, чтобы распылять ее в толпу. Стоит ли говорить о том, что я почти сразу же отказался от этой идеи. Однако постепенно я все больше проникался проблемами Сумеречных. В какой-то мере мы были с ними из одного теста: не боялись бросать вызов трудностям, находить оптимальное решение и воплощать его, независимо от обстоятельств.
Поскольку с деньгами сложностей не возникало, я почти каждый день проверял данные опросов по предстоящим выборам. Ко Дню труда последние опросы показали, что Дункан Кэплин мог набрать 51 процент, а Ник Байндон Клэрмонт — 49 процентов. Ник и Лесли паниковали, но очень тихо и сдержанно, как и подобает Сумеречным. Однако, по сути, шансы у обоих кандидатов, примерно, сравнялись, и до выборов еще оставалось несколько месяцев.
На День труда мы организовали пикник — разумеется, ночью. Во время мероприятия я слушал высказывания лидеров различных профсоюзов, которые, к моему удивлению, решили поддержать Ника Байндона Клэрмонта. Я мог только догадываться, какие взятки или угрозы заставили этих профсоюзных лидеров склониться на сторону республиканца, да еще и миллиардера-бизнесмена, который с большим удовольствием устранил бы все профсоюзы в интересах своего бизнеса. Но я был рад тому, как вела себя пресса. Дело в том, что каждый раз, когда Сумеречные оказывались втянутыми в какую-нибудь историю, связанную с причинением вреда людям, журналисты пытались выяснить мнение Ника на этот счет. В канаве обнаружены обескровленные тела? Пресса хочет выслушать, что по этому поводу думает Ник. Однако в тот раз, в кои-то веки, их интересовали взгляды Ника на политику, а не его статус Сумеречного.
Я проверял сообщения на своем айфоне, делая вид, что слушаю выступление одного из профсоюзных лидеров по поводу прожиточного минимума, как вдруг мой телефон словно сошел с ума. Сообщения стали сыпаться одно за другим. Одновременно на моем экране появлялось до десятка посланий.
И все они были об одном и том же: умер Уэйд Эшли.
Я вскочил со своего стула и, протиснувшись сквозь охрану, выбежал на улицу навстречу прохладному ночному воздуху. Я перешел по одной из ссылок, ведущей на сайт «Вашингтон пост», где сообщалось о кончине Уэйда. Его нашли в своей квартире. Он повесился на кожаном ремне, который прикрепил к двери. Некоторые сайты, посвященные теориям заговора, ставили под сомнение версию самоубийства, поскольку, по данным вскрытия, у него был поврежден шейный отдел позвоночника. Ряд журналистов утверждали, что хотя ремень и мог вызвать удушение, он вряд ли сломал бы ему шею.
Я услышал шаги за спиной и резко обернулся.
Это была Лесли.
Вероятно, она увидела мое выражение лица и поняла, что я узнал эту новость.
— Нам нужно поговорить, — сказал я.
Лесли кивнула в сторону своего внедорожника и направилась к нему, пока один из ее телохранителей открывал дверь. Я сел в машину вместе с ней.
Я знал, что все их автомобили были звуконепроницаемыми, а также снабжены защитой, которую мы иносказательно называли «кольцом электромагнитных волн» и которая блокировала действия любых подслушивающих устройств, установленных внутри машины. Салон автомобиля покрывал специальный звуконепроницаемый материал, мешающий прослушке. Это было похоже на то, как оборудованы помещения для обработки и обсуждения секретной информации в администрации президента США. Так что я мог свободно говорить на любую тему, пока находился внутри автомобиля или специального портативного тента, который они брали с собой.
— Вы не должны были убивать его! — закричал я.
Лесли просто смерила меня долгим взглядом, словно ожидая, пока я израсходую весь свой запас негативной энергии, после чего мы снова сможем заняться делом.
— Я сам бы все уладил, — продолжал я. — И я бы сделал все, что угодно, кроме…
— Джозеф, так нужно было поступить. Вы понимаете, как близок он был к тому, чтобы сорвать всю нашу кампанию? Ему удалось обмануть наших людей, следивших за ним и за Амандой Аллен. Он убедил ее все рассказать. Очевидно, что у него не было ничего, кроме ее слов. Но и этого оказалось бы достаточно. Вы же знаете, как пресса относится… — она запнулась, — …к нам. Этого не должно было случиться.
Лесли сделала паузу. Затем спокойно, словно повторяя заученный текст, продолжала:
— Джозеф, послушайте меня. Когда я была маленькой девочкой, отец читал мне про знаменитых римских полководцев. Он обожал эту тему. Моим любимым военачальником был Сципион Африканский, победивший Ганнибала во время Пунической войны. Его армия была в два раза меньше вражеской, однако благодаря хитрости и уму он смог победить величайшую на тот момент армию. Слоны Ганнибала устремились в атаку, однако Сципион приказал выстроить свои войска таким образом, чтобы им было проще убивать слонов и сидевших на них солдат. И так ему удалось разгромить более сильного противника. Позже Сципион сказал: «Так что ступайте, и пусть при встрече с врагом перед вами будут стоять две цели: либо победа, либо смерть. Ибо люди, движимые столь мужественными устремлениями, всегда одержат верх над врагом, ведь те бросаются в бой, готовые впустую жертвовать своими жизнями».
ebooksa