Соседка смотрела на столичного студента весьма подозрительно. При этом можно было заметить, что парень внушает ей доверие — возможно даже, что против ее воли. И все же она колебалась: ее одновременно одолевали и житейское любопытство, и вполне объяснимая настороженность к незнакомому человеку.
— Я что-то не пойму… — проговорила она. — Галя вас не посылала… Мы про вас и слухом не слыхивали… И вот вы являетесь неведомо откуда, говорите — друг ее, мол… Чудно как-то! Кто вас знает, вдруг вы вор или аферист какой! Вот мамаша ее вас и не пускает! Чего ж вы хотите? время нынче такое, не то, что раньше! У нас, бывало, и двери-то днями не запирались, а теперь вот совсем не то! Много всяких проходимцев развелось, надо ухо держать востро…
— Господи… — невольно вырвалось у Влада. — Ну почему сразу аферист, проходимец… Я ведь приехал аж из самой Москвы, значит, дело, наверно, достаточно серьезное, как вы считаете?
— Я не знаю, — пожала полными плечами женщина, принимая бесстрастный вид. — Что у вас за дело к Галочкиной мамаше… откуда мне знать?
Влад вынул документы и шагнул к ней, стараясь, однако, не делать резких движений.
— Вот посмотрите, — сказал он. — Мой паспорт… — он пролестнул несколько страничек перед настороженным взглядом соседки. — А вот студенческий билет. Видите?..Здесь написано, что я студент того же факультета, что и Галя… А вот у меня несколько фотографий… Это мы в лесу снимались на 8-е марта… Вот Галя… А вот это я, перед ней сижу. Она руку мне на голову положила… видите?
И смеется… Я друг Гали, а никакой не проходимец! теперь верите?
Женщина слегка растерянно захлопала глазами.
— Ну ладно… друг, значит друг. Только как же вы, без Галкиного ведома, вот так взяли и приехали к ее мамаше-то? Неужто так сейчас делают? Какие-такие у вас к ней дела?..
— Очень серьезные дела, — сказал Влад, убирая документы. — Вы меня извините, конечно… только вот про дела я только ее маме скажу! А вам могу лишь сообщить: с Галей ничего не случилось, но сказать, что у нее все благополучно, тоже нельзя… Вот поэтому мне нужна ее мама.
Соседка с досадой покачала круглой головой на коротенькой шее, будто говоря: «Вот еще свалился на мою голову!» Однако похоже, она была доброй и отзывчивой женщиной. Коротко вздохнув, она сказала:
— Ну что же… давай попробуем вместе к ней достучаться.
Она вплотную подошла к двери Галиной квартиры и требовательно нажала кнопку звонка. После трезвона наступила тишина, а затем раздалось чуть слышное шевеление. Соседка довольно громко крикнула:
— Тоня, открой! это я…
В ответ осторожно звякнул отодвигаемый засов, после чего дважды повернулся ключ в открываемом замке, и дверь приоткрылась. Влад увидел прямо перед собой женское лицо со злобно горящими глазами и судорожно сжатыми тонкими губами. Волосы ее были в беспорядке и нечесанными космами свисали по бокам головы. Одета она была в домашнее мятое платье и видавший виды клеенчатый фартук.
Было совершенно очевидно, что открыла она исключительно на знакомый ей голос соседки, ибо, увидев чужого парня, тотчас попыталась прикрыть дверь.
— Погоди, Тоня! — укоризненно воскликнула соседка. — Ну что ты, как дикарка, в самом деле! Вот, мальчик из самой Москвы приехал, он Галку знает, поговорить о ней с тобой хочет… Документы свои показал…
Женщина сверкнула безумными глазами и отрывисто выкрикнула:
— Документы? Какие еще документы? Они тебе нынче каких хочешь документов нашлепают… Чего он сюда приперся-то?
Кто такие таинственные «они», эта полусумасшедшая женщина пояснять не стала. Влад смотрел на нее почти с ужасом: только сейчас он с большим трудом начал угадывать в чертах ее искаженного лица весьма отдаленное сходство с чертами Гали, столь ему дорогими. Это действительно была ее мать!