Живые и взрослые

Кирилл тогда подумал, что «своя группа» – это они, ученики брахо Ивана, и огорчился, что не доверяет всем, с кем занимается. Взять хоть бывшую одноклассницу Олю Ступину – как ее вообще сюда занесло? Сразу видно, что со школы она ничуть не изменилась – как была подлиза и стерва, так и осталась. Впрочем, другим ребятам – прежде всего мальчикам – Оля нравилась. Ну, понятно – ноги и все такое.

Ника и Оля старались друг друга не замечать – и Кирилл, который после занятий всегда шел с Никой до метро, с Олей тоже почти не пересекался.

Когда после финальной сессии «дыхания змеи» ученики не спеша идут в раздевалку, брахо Иван подзывает Кирилла. Дождавшись, пока они останутся в зале одни, спрашивает:

– Это ведь ты привел Нику?

Кирилл кивает.

– Вы давно знакомы?

– Одноклассники, – Кирилл отвечает коротко, чтобы не выдать себя. Впрочем, брахо Иван и так наверняка знает, что когда-то Кирилл был в Нику влюблен, да и сейчас, наверное, немного влюблен… хотя уже совсем безнадежно.

– Ты не знаешь, когда она должна вернуться?

Кирилл вздыхает. Стоит ли рассказывать все, что ему известно? Ника уехала в конце ноября и обещала вернуться через неделю… а сейчас уже Новый год на носу.

Кирилл звонил ей каждый день, а потом сообразил позвонить Гоше. Подошла его мама, Кирилл представился и спросил, не знает ли она, когда вернутся ребята. Евгения Георгиевна помолчала, а потом ответила чужим и неприятным голосом, что не имеет права обсуждать эту тему, – и, не успел Кирилл спросить, все ли у них хорошо, бросила трубку.

И тогда Кирилл понял, что Ника и ее друзья снова ушли на Ту Сторону.

– Нет, – говорит он брахо Ивану, – я не знаю.

– Она ведь не одна? – спрашивает учитель. – Она со своей группой, да?

– Да, с друзьями, – отвечает Кирилл и вдруг понимает, что «своя группа» – это вовсе не те, с кем занимаешься фридыхом, а те, кому очень доверяешь. И значит, брахо Иван имел в виду, что если у тебя такой группы нет, ты никогда не сможешь по-настоящему постичь фридых.

У Ники есть такая группа. Гоша, Марина и Лёва.

Кирилл и сам хотел в нее попасть – но нет, не смог.

– Хочешь знать, почему я спрашиваю? – говорит брахо Иван. – Я спрашиваю, потому что Ника – самый талантливый ученик, какой у меня когда-либо был. Возможно, тот ученик, которого ждет любой учитель, – ученик, который оправдает всю жизнь учителя. Ей очень многое дано, Кирилл. И поэтому я за нее тревожусь, – и задумчиво добавляет: – Не знаю, понимаешь ли ты, до чего это необычно – встретить такого человека, как твоя одноклассница…

Брахо Иван замолкает, и Кирилл тоже молчит, поскольку больше всего ему хочется ответить, что он понимает, что он это понял с первого дня, когда увидел Нику. Да, Ника невероятный, необычный человек – и, видимо, поэтому каждый раз, когда он думает о ней, внутри поднимается теплая дрожь, как при «дыхании саламандры».

Но последние две недели сквозь нее все упорнее пробивается тревога – холодная, как снег проклятого Белого моря, куда уехала Ника.

Часть вторая