Полный газ

22
18
20
22
24
26
28
30

– Форстенбош, ты что-то хотел? – спрашивает Уотерс.

– Во втором классе произошла драка. Пассажир вылил соседу пиво на голову…

– Другого времени не нашел! – возмущается Уотерс.

– Я предупредил их обоих, но, возможно, когда мы сядем, стоит поставить в известность полицию Фарго. Думаю, жертва захочет подать заявление.

– Ладно, сообщу в Фарго, хотя ничего не обещаю. Есть у меня ощущение, что там сейчас сумасшедший дом и службе безопасности будет не до нас.

– У женщины в бизнес-классе паническая атака. Ведет себя тихо, старается не пугать дочь, но ей трудно дышать. Я показал ей, как дышать в бумажный пакет. Хотелось бы известить медицинскую службу на земле, чтобы ее встретили с кислородным баллоном.

– Сделаем. Что-нибудь еще?

– Еще с десяток мелких происшествий, с ними мы сами справимся. И вопрос: кто-нибудь из вас, в нарушение всех инструкций, хочет вина или пива?

Оба смотрят на него, и Бронсон расплывается в улыбке.

– Форстенбош, я хочу от тебя ребенка! – заявляет она. – У нас выйдет отличный малыш!

– Поддерживаю, – кивает Уотерс.

– Это значит «да»?

Уотерс и Бронсон переглядываются.

– Лучше нет, – решает Бронсон, и Уотерс кивает.

– Но как только приземлимся, – добавляет капитан, – не откажусь от самого холодного «Дос Экиса», какой найдется у тебя в холодильнике!

– Знаешь, что мне больше всего нравится в полетах? – говорит Бронсон. – Здесь, наверху, всегда солнечно. И кажется невозможным, чтобы в такой ясный солнечный день случилось что-нибудь плохое!

Все трое в восхищении смотрят на облачный пейзаж… и вдруг белая пушистая равнина под крылом самолета взрывается, словно пронзенная сотней копий. Сто колонн белого дыма – слева, справа, спереди, сзади – прорывают облака и вздымаются в небеса. Похоже на фокус, как будто разом открылись некие скрытые в облаках источники пара. Миг спустя по самолету бьет снизу ударная волна: его подкидывает и отбрасывает в сторону. Десяток красных лампочек вспыхивают на приборной доске. Визжат тревожные сирены. Форстенбош видит все это в одно мгновение, а в следующий миг его сбивает с ног, и секунду или две он плывет в воздухе, словно парашют – человек из шелка, наполненный воздухом. А потом врезается головой в стену и падает так стремительно, так жестко, что на миг кажется – в днище самолета открылся люк, и его вышвырнуло прочь, в бескрайнюю синеву.

Дженис Мамфорд, бизнес-класс

– Мама! – кричит Дженис. – Мам, смотри! Что это?

Не так страшно то, что в небесах, как то, что в салоне. Кто-то пронзительно визжит: звук вонзается Дженис в голову яркой серебристой нитью. Взрослые кричат и воют, точно привидения.