Золотая цепь

Уилл и Тесса обернулись к Соне, ожидая ее ответа. Мать Корделии испустила долгий вздох, расправила плечи и перевела взгляд с Корделии на Джеймса.

– Cheshmet roshan[61], – произнесла она и кивнула родителям жениха. – Я даю свое согласие.

Уилл радостно заулыбался.

– Тогда у нас не остается иного выбора, кроме как, в свою очередь, дать согласие на этот брак. Корделия Карстерс, – обратился он к девушке, – отныне семьи Карстерсов и Эрондейлов будут связаны еще теснее, чем прежде. Если бы Джеймс мог выбрать себе спутницу жизни из всех женщин этого мира и других миров Вселенной, я бы не пожелал ему лучшей жены.

Тесса рассмеялась.

– Уилл! Ты хочешь сказать, что единственным достоинством нашей будущей дочери является ее происхождение?

Уилл ухмылялся, как мальчишка.

– Ты только подожди, вот когда я расскажу Джему…

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату влетела Люси.

– Я слышала, о чем вы тут говорили, – объявила она без малейшего смущения. – Маргаритка! Ты будешь моей сестрой!

Она подбежала к Корделии и бросилась ей на шею. Вошел Алистер; он молчал, но улыбнулся, когда Корделия посмотрела на него. Это так походило на радостную сцену помолвки с Джеймсом, которую Корделия рисовала себе в мечтах. Ей оставалось лишь сделать усилие и забыть об одном маленьком обстоятельстве. Возможно, Уилл и мечтал видеть ее членом своей семьи, но если бы Джеймсу предоставили свободу выбора, он назвал бы своей невестой другую девушку.

Лишь поздно вечером Корделия узнала о судьбе Татьяны от Алистера – который, насколько она понимала, получил эти сведения от Чарльза.

Власти проявили снисхождение к Татьяне. Большинство представителей Анклава считали, что после смерти сына женщина повредилась в уме. Хотя ее действия – обращение за помощью к черным магам, некромантия и прочее – были наказуемы, никто не судил ее строго. Все помнили, как она потеряла Джесса, и жалели ее; Татьяну не заключили в тюрьму в Безмолвном городе, не лишили Меток. Ее отправили в Адамантовую Цитадель к Железным Сестрам.

Это было похоже на тюремное заключение, но гораздо мягче, как объяснил Алистер.

Грейс предстояло жить в доме Бриджстоков. Очевидно, на этом настаивала Ариадна. Алистер рассуждал, что таким образом Бриджстоки могли спасти лицо и сделать вид, будто Ариадна и Чарльз расстались мирно и по взаимному согласию.

– Как странно, – сказала Корделия. Она не могла понять, зачем это было нужно Ариадне. Даже если она больше не хотела выходить за Чарльза, зачем ей жить в одном доме с Грейс? С другой стороны, Корделия давно подозревала, что хорошенькая Ариадна Бриджсток не так проста, как могло показаться на первый взгляд.

– У меня еще одна новость, – сказал Алистер и уселся на постель сестры, в ногах кровати. Корделия сидела среди подушек и расчесывала волосы.

– Отца скоро освободят из-под стражи.

– Освободят? – Корделия оставила щетку и выпрямилась. Сердце у нее учащенно забилось. – Как это?

– С него сняты все обвинения, – объяснил Алистер. – Вся эта сомнительная история объявлена прискорбным несчастным случаем. Отец вернется в Лондон через две недели.