Я поставил фонарь на столик у двери и уже собрался было занять свое место у камина, но тут мне на глаза попался рисунок, на который я раньше не обращал внимания, – нарисованный пером пейзаж какой-то экзотической страны.
Рисунок был из тех, от которых невозможно отвести взгляда. Дядюшка подошел ко мне, и мы вместе погрузились в созерцание тонкой штриховки, выполненной умелой рукой.
– Работа Артура Уэйбриджа, – сказал дядюшка.
Это имя мне ровным счетом ни о чем не говорило, но я сделал вид, будто оно произвело на меня глубокое впечатление.
– А что здесь нарисовано? – спросил я.
– Деревушка на юго-востоке Турции. Ты бывал в Турции, Эдгар?
– Нет, дядюшка, – ответил я.
Кроме дома, я бывал только в своей школе-интернате, и дядюшка об этом прекрасно знал, но мне все равно нравилось, когда он задавал такие вопросы.
– А стоило бы побывать, – заметил он. – Очень даже стоило бы. Твой отец разве не любит путешествовать?
– Он любит ездить на рыбалку в Шотландию, – сказал я, немного подумав. – Но меня с собой никогда не берет. Говорит, мне там будет скучно.
– И он, пожалуй, прав, – улыбнулся дядюшка Монтегю.
– А вы сами, сэр, до сих пор путешествуете? – спросил я.
Дядюшка Монтегю покачал головой.
– Нет, Эдгар, – ответил он. – В свое время я много путешествовал. Но теперь приходится быть здесь.
Мне показалось странным, что он должен оставаться дома. Дядюшка всегда производил впечатление человека состоятельного, и мне в голову не приходило, какие обстоятельства помешали бы ему путешествовать. Но потом я подумал, что дело может быть в неизвестных мне проблемах со здоровьем. А они тем временем могли бы объяснить многие странности его поведения. Я даже заподозрил, что, вероятно, это он пытался открыть дверь уборной.
– Дядюшка, вы хорошо себя чувствуете? – спросил я.
Как же я был удивлен, когда вместо ответа дядюшка громко расхохотался. Я не понимал, почему мои слова вызвали у него такое бурное веселье, и от этого лишь укрепился в подозрении, что у него не все в порядке с головой.
– Ты думаешь, я повредился рассудком? Не так ли, Эдгар? – спросил он, отсмеявшись.
То, что он может читать мои мысли, стало для меня полной неожиданностью.
– Нет, дядюшка, – не вполне уверенно сказал я. – Вы, наверное, очень устали.