– Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать.
На следующий день Мехмет с большой неохотой повез их в деревню. Если в первую поездку туда он был разговорчивым и неукротимо жизнерадостным, то на сей раз всю дорогу напряженно молчал. Снова ехать в деревню он согласился не сразу и только потому, что Артур заплатил ему в три раза больше, чем в прошлый раз.
В деревне Мехмет остановил экипаж в тени старого сарая. Отец и сын Уэйбриджи выбрались из него и пошли выбирать место, с которого открывался наиболее подходящий для Артура вид. Там он разложил походный стул и по очереди извлек из наплечной сумки деревянную коробку карандашей, пузырек китайской туши, перо и альбом для эскизов.
Фрэнсис и раньше-то не проявлял интереса к отцовской работе, а теперь, после стольких недель, стоило тому взяться за карандаш или перо, он тут же впадал в подобие транса: замирал без движения, блуждал бесцельно взглядом и в конце концов погружался в забытье.
Фрэнсис сразу пожалел, что они притащились в эту деревню. Без свежего мертвеца тут было даже тоскливее, чем в Харране. И вообще, сколько можно мотаться туда-сюда по этой богом забытой стране? Их с отцом путешествие казалось ему наказанием, расплатой за тот несчастный «инцидент», после которого в его жизни переменилось буквально все.
«Инцидент» – только так и не иначе отец называл тот случай – произошел в школе. Мальчик по имени Харрис до крайности невзлюбил Фрэнсиса и, начав с ругани и словесных издевательств, через пару месяцев перешел к тычкам и побоям.
Вместо того чтобы посочувствовать сыну, мистер Уэйбридж объяснил ему, что травля – неотъемлемая часть школьной жизни, что Фрэнсис никогда не станет мужчиной, если не сумеет за себя постоять, и что никто, кроме него самого, Фрэнсису не поможет, потому что такова жизнь.
В итоге как-то в воскресенье, после общей молитвы, Фрэнсис, вооруженный крикетной битой, подстерег Харриса возле теннисных кортов и без предупреждения на него напал.
В последний момент Фрэнсис чуть было не отказался от своего замысла, испугавшись, что Харрис отберет у него биту и его же как следует и отлупит, но все-таки нанес своему мучителю удар, от которого тот, к безумной радости Фрэнсиса, грохнулся без сознания.
Фрэнсис с торжествующим смехом запрыгнул на распростертого на земле Харриса и принялся охаживать его битой по лицу и по голове – даже рука устала, пока его не оттащил прибежавший на шум школьный староста.
Отца Фрэнсиса в тот же день вызвали в школу. Отец держал себя даже спокойнее обычного и был настроен на философский лад, но разговаривать с ним Фрэнсису было все равно куда противнее, чем с директором школы, хотя тот все время срывался на отвратительный крик и так сильно стучал кулаком по столу, что свалилась настольная лампа.
Наличие свидетелей, готовых подтвердить, что Харрис действительно всячески изводил Фрэнсиса, конечно, сыграло какую-то роль, но для участников разбирательства, к возмущению Фрэнсиса, оказалось гораздо важнее, что из-за побоев этот кретин Харрис чуть не ослеп на правый глаз. Сам Фрэнсис считал себя героем, который наказал негодяя и задиру, оказав этим школе ценную услугу.
Больше всего Фрэнсиса бесило поведение отца. Сначала он велел дать Харрису отпор, а теперь вместе с учителями утверждал, что ученику, как бы его ни провоцировали, поступать подобным образом не пристало.
Если бы Артур Уэйбридж не был одним из выдающихся выпускников и не жертвовал бы так много денег школе, в которой когда-то учился, Фрэнсиса бы мигом исключили. Но хотя и учителя, и ученики были настроены против него, ему дали шанс исправиться. В другую школу в конце концов отправился не Фрэнсис, а Харрис. Что-то похожее на справедливость в этом решении, возможно, и было.
Что касается Фрэнсиса, то было решено: пока все не уляжется, ему, ради общего блага, лучше из школы уехать. Мистер Уэйбридж, который как раз планировал поездку в Османскую империю, придумал взять сына с собой. В конце концов, путешествие может дать не меньше знаний, чем школьные уроки.
Артур Уэйбридж был исключительно популярным автором и иллюстратором туристических путеводителей. Он путешествовал по миру в своем фирменном льняном костюме и панаме, описывая встреченные по пути достопримечательности и сопровождая описания рисунками. Выполненные тушью с небывалым тщанием, они снискали ему заслуженную славу.
Мистер Уэйбридж надеялся, что его усердие, любознательность и преданность делу могут каким-то образом передаться и непутевому отпрыску, который явно не был обделен умом, но при этом вообще ни к чему не проявлял интереса. Увы, за два месяца совместного путешествия эти надежды потерпели крах.
Мистер Уэйбридж с головой погрузился в работу, а внимание Фрэнсиса меж тем привлекли деревенские дети. Они кучкой стояли неподалеку и с опаской смотрели на что-то, чего ему не было видно: мешала стена дома.
Зрелище, за которым наблюдали дети, было очевидно страшным. Фрэнсис понял это по ужасу в глаза одних и показному, но не очень убедительному бесстрашию других. Ему захотелось самому взглянуть, что же там происходит.
Обойдя дом и выбравшись из его тени, он тут же отпрянул, ослепленный палящим солнцем. Когда глаза привыкли к яркому свету, Фрэнсис увидел перед собой мерцающую фигуру, непрерывно менявшую форму и размер, как отражение в неспокойной воде. Он зажмурился, а когда снова открыл глаза, на месте загадочной фигуры оказалась девочка лет восьми, одетая в лохмотья, худенькая и голодная на вид. У нее было бледное отсутствующее лицо и длинные прямые волосы.
ebooksa