– Одну минутку, – взмолилась Сара.
Она подошла к винной полке и указала на бутыль с его любимым португальским вином.
– Выпьем сначала? – предложила она, показывая ему бутыль.
Ян ухмыльнулся:
– Я настолько отвратителен, что вам необходимо заглушать отвращение вином?
«Да». Сара постаралась отогнать мысль о том, что сейчас будет.
– Просто жажда мучает, – солгала она. – Сегодня жарко и влажно.
Повернувшись спиной к мужу, она извлекла из рукава пузырек с сонными каплями, вынула пробку и наклонила его над кружкой мужа. Это был тот же эликсир, которым она облегчила страдания Боси в гавани. Капля с мучительной медленностью собиралась на горлышке пузырька.
На столе рядом с корабельным манифестом лежал какой-то список. Сара смогла отчетливо разобрать только три имени.
Сара озадаченно наморщила лоб. Первые два имени ничего ей не говорили, а ван де Цейлены были очень влиятельным семейством, пока не навлекли на себя позор. Чем, Сара не могла вспомнить, но, кажется, она и не знала. Она тогда была совсем маленькой, и ей отвечали уклончиво или рассказывали сплетни. Таково было знатное общество. Оно жадно поглощало скандальные новости, но быстро о них забывало. К тому же постоянно подворачивалось что-нибудь новенькое.
– Пробка застряла? – спросил муж, вставая, – деревянные половицы под его ногами заскрипели.
– Нет, – быстро ответила она. – В моей кружке паук. Пытаюсь выгнать.
– Раздави, да и все.
– Не хочу его убивать.
Ян рассмеялся:
– Женское сердце так ранимо. Неудивительно, что женщины предпочитают семейный очаг и дом.
Предпочитают. Это слово было окном в его душу, за которым виднелась выжженная земля их брака.