Дьявол и темная вода

– Что мальчиков пощадят, если я убью твоего мужа! – Кресси вдохнула поглубже. – А от тебя чего хотел?

– Того же самого, – ответила Сара. – И даже сказал, как именно это сделать.

– Кинжал под кроватью, – повторила Кресси в ужасе. – Но если Старого Тома призвал твой муж, почему он хочет его убить?

43

На рассвете Арент наконец вернулся к себе с четками отца на запястье. Рейньер ван Схотен кричал, что надо выбросить их в воду, мол, они прокляты, но Сэмми сказал, что четки важны для расследования. Он не высказал предположений о том, откуда они взялись на «Саардаме». По словам дяди, четки служили доказательством, что убийца выполнил уговор и расправился с отцом Арента. Последним их владельцем был Каспер ван ден Берг. Но как они попали в хлев?

Сэмми любил такие загадки, Аренту же всегда казалось, что он ворочает одну и ту же глыбу, надеясь найти под ней нечто новое.

Одинокий луч восходящего солнца обдал шею теплом. На палубе отвязывали шлюпку. Рейньер ван Схотен велел передать ближайшему кораблю, что флотилия повернет обратно, как только будет получен приказ от генерал-губернатора. Тот корабль отправит шлюпку к следующему, и так далее по цепочке, пока не будут оповещены все остальные галеоны.

Матросы отвязывали шлюпку, переговариваясь про ночное нападение корабля-призрака и про дьявольскую метку. Происшествие уже обросло слухами. В рассказах восьмой фонарь стал неясным зловещим видением, а не просто кораблем вдалеке, а его команда якобы состояла из душ погибших моряков. На палубе «Саардама» появлялась огненная метка Старого Тома, око якобы подмигивало и било хвостом, а затем исчезло.

Арент слушал эти россказни, пока шел к себе. Отдернув ширму, он изумленно уставился на койку.

Удивление быстро сменилось яростью. Кто-то перепутал его койку с гальюном.

На палубе захохотали. Вик с товарищами сидели на снастях и глумливо усмехались. Вот, значит, на что придется жаловаться Ларму.

– Нельзя было придумать что-нибудь не такое вонючее? – пробормотал Арент.

На шканцах он с ходу заявил Ларму:

– Хочу вызвать обидчика на бой.

Ларм чуть не задохнулся от возмущения:

– Откуда ты прознал про наш морской обычай?

– А это важно?

– Вообще нет, но на этом корабле у всех обид хватает, ты-то чем особенный?

– А говорят, что пожаловаться может каждый.

– Только матросы, – прибег Ларм к последнему аргументу, оглядываясь, не слышит ли кто.