Мы с Чейдом переглянулись. Мы подумали об одном и том же.
— Дай мне немного послушать, — попросил я Олуха.
— Немного? — возмущенно воскликнул он. — Ты слушаешь и слушаешь. Когда я попал сюда, ты так наслушался, что не слышал меня, а я не чувствовал тебя. И сейчас ты опять делаешь это, прямо сейчас.
Я коснулся пальцами губ. Он сердито посмотрел на меня, но замолчал. А я стал слушать, но не ушами, а Скиллом. Я услышал музыку Олуха, которая постоянно звучала в нем, стала его частью, а я прятался от нее, сам того не замечая. Я закрыл глаза и опустился глубже в течение Скилла. И там-то я и нашел ревущий шепот сотни умов, напоминающих друг другу не думать об этом, не помнить о мертвых, о криках, о пожаре и крови на снегу. Я приблизился к этому шепоту и за ним смог разглядеть то, что они скрывали от самих себя. Я отступился, открыл глаза и понял, что Чейд наблюдает за мной.
— Олух прав, — спокойно подтвердил он.
Я кивнул.
Обычно считается, что Скилл отмечает только членов королевской династии Видящих. И наверное правда то, что в нашем роду он проявляется сильнее и крепче. Но когда звучит магический призыв, то он достигает и тех, у кого есть зачатки Скилла, будь то рыбак, сапожник или сын герцога. Я давно подозревал, что все люди обладают какой-то небольшой частью этой магии. У Молли не было Скилла, но я часто видел, как она встает и идет к кроватке Би прежде, чем девочка проснется. Мужчина, которому «поплохело» в тот момент, когда ранили его сына-солдата, или девушка, открывающая дверь до того, как жених постучится в нее, тоже, казалось, используют Скилл, не подозревая об этом. Как только я понял это, безмолвный договор не вспоминать страшные события в поместье загудел сердитым ульем. Все люди Ивового леса, пастухи, садовники, слуги поместья — все дышали этим беспамятством. На огне горячего желания в них тихо тлела ярость, что никто не придет и не разбудит их память. Меня затопили потерянные надежды и забытые мечты.
— Нам нужно вернуть им воспоминания, — тихо сказал Чейд. — Это наша единственная надежда на возвращение дочерей.
— Они не хотят, — возразил я.
— Угу, — угрюмо согласился Олух. — Кто-то им приказал не делать этого, а потом сказал, что это отличная идея. Они не хотят помнить. Все время твердят друг другу «Не вспоминай, не вспоминай».
Услышав раз, я уже не мог избавиться от этого звука. Он звоном стоял в ушах.
— Как мы это остановим? Если же у нас получится, они все вспомнят? Если они вспомнят, смогут ли они жить с этим?
— Я ведь живу с этим, — тихо произнес Персеверанс. — Живу с этим один. — Он скрестил руки на груди. — Моя мама сильная. Я ее третий сын и единственный, который выжил. Она никогда бы не прогнала меня. Она не хотела бы забыть моего папу и дедушку.
Надежда и слезы стояли в его глазах.
Как же притупить Скилл вместе с этой песней в них? Я понял. Понял, потому что сам годами употреблял эту траву.
— У меня есть эльфовая кора. Или была. И какие-то другие травы. Вряд ли их забрали.
— Чем тебе поможет эльфовая кора? — недоуменно спросил Чейд.
Я повернулся к нему.
— Мне? Что ты делал эльфовой корой? Не только здесь, в Шести Герцогствах, но и на Внешних островах, и на Аслевджале? Кора делвен. Я видел ее на полке.
Он внимательно смотрел на меня.
ebooksa