Странствия Шута

Я видел, как Неттл становится все тяжелее, и как Риддл все больше заботится о ней. Кетриккен и Эллиана не скрывали радости. Меня утешало, что Неттл окружена их любовью, и я старался держаться на расстоянии. Если я не позволю никому зависеть от меня, то уже никого не подведу.

По ночам сон ускользал, но меня это не беспокоило. Темными ночами в библиотеки Баккипа пустовали. Оставались только я и моя лампа. Я начал тщательно просматривать свитки. Когда-то Чейд увлекался тем, что он назвал религией Белого Пророка. Я нашел собранные им свитки, какие-то переводил заново, а какие-то кропотливо подновлял. Здесь-то я наконец и нашел сведения, которые давно искал. Клеррес оказался далеко, дальше, чем я когда-либо бывал. Журналы путешествий были древними и зачастую противоречивыми. Эту работу я ни с кем не обсуждал. Меня полностью поглотил неторопливый сбор информации.

Я нашел время спуститься в город и зайти в несколько таверн, облюбованных моряками. Я искал тех, кто приехал из самых дальних уголков, и расспрашивал их о месте под названием Клеррес. Трое слышали о таком, но только один из них утверждал, что однажды побывал в этом далеком порту. Тогда он был ребенком, и это было одно из первых его путешествий. Словоохотливый старик старался вспомнить как можно больше ближайших к тому месту портов, но время, тяжелая жизнь и много выпитого рома подорвали его память.

— Иди к Островам пряностей, — сказал он мне наконец. — Там есть люди, которые торгуют со Слугами с Белого острова. Они помогут тебе.

Крошечный ключик, который придал форму намечавшемуся пути.

Я был доволен, что мои навыки убийцы больше не принадлежали королю. В один из вечеров, за ужином в комнатах Чейда, я даже оповестил об этом Дьютифула. В тот вечер мой старый наставник вяло копался в тарелке, а король объяснял, почему он решил вывести нас на свет.

— Я знаю, что тебе неудобно, Фитц, но твое положение требует надлежащих комнат. И сын трона Видящих не должен прятаться в потайных ходах и шпионить за своим народом, — он опустил вилку и устало улыбнулся. — Фитц, я покончил с секретами. Посмотри, куда они нас привели. Подумай, как они изломали детство Шайн и Ланта, не говоря уже о тебе самом. И об их неприятной встрече, когда они даже не подозревали о своем родстве.

Я медленно жевал, не поднимая глаз, размышляя, откуда в нем эта наблюдательность, и надеясь, что смысл сказанного ускользнет от Чейда.

— Подумай о своей короне и последнем письме моего отца к тебе, которое так долго пряталось у Чейда. Если бы он погиб в войне с Красными кораблями, никто бы и не узнал о желании Верити. Я вот смотрю сейчас на Чейда, он улыбается и кивает, а мне интересно, что еще он знал и забыл, какие важные кусочки истории Видящих он никогда уже нам не откроет?

Я поднял глаза, чтобы посмотреть, как Чейд принял этот упрек, но он, похоже, как раз решил разобрать горох в своей тарелке на две отдельные кучки. Он почувствовал мой взгляд и поднял глаза. Левое веко медленно упало, а затем вновь поднялось. Я перестал жевать. Он подмигнул мне? Или это просто еще один спазм? Наши взгляды встретились, но его зеленые глаза были непроницаемыми, как морская вода.

Дьютифул продолжал.

— Я знаю, что Шуту тоже было тяжело, и все-таки считаю это мудрым решением. Возможно, он никогда не станет таким, как лорд Голден, но из тьмы он вышел. Наверное, для него это лучше, чем прятаться в темном старом логове Чейда.

— А что будет с теми комнатами?

— О, в конце концов мы перенесем гардероб в комнату леди Тайм и вернем дверь на прежнее место. Леди Розмэри уже начала разбирать вещи. Она говорит, что с ними нужно быть осторожнее. Не спешить. Одна пустая комната — да хоть пять! — в этом беспорядочном старом замке не так важны, как дракон в Бернсе. Ты не придумал, что можно сделать с драконом Балипером?

— Я буду рад помочь с уборкой старого логова. Розмэри верно говорит, там есть вещи, которые нужно выносить с большой осторожностью. Я проверю некоторые из них.

И там есть много вещей, которые мне пригодятся. Нужно заняться этим как можно скорее. Я вспомнил несколько входов в шпионский лабиринт. Но сейчас не время останавливаться на этом, чтобы Дьютифул не заметил направления моих мыслей. Я сделал задумчивое лицо.

— А что касается вашего дракона, то его можно просто убить. Но поскольку он может общаться с людьми, и поскольку у него есть родственники среди драконов Кельсингры, наверное, это не самое лучшее решение.

— Действительно, это наше последнее средство. Если мы его убьем, мои герцоги воспримут это как самый простой выход. Так что сейчас я запретил любые нападения на дракона.

— Ну тогда нам остается относиться к нему, как к нежелательному гостю. Выбери то, что можешь ему дать, оставь на видном месте и надейся, что ему хватит. Не позволяй ему почувствовать себя уютно на этой земле. Есть надежда, что он не задержится, — я пытался придумать интересное решение. — Сравни фермы, на которые они нападают с теми, которые не трогают. Пойми, что их привлекает, а что отталкивает.

— Они так много едят, — с тревогой пробормотал Дьютифул.