– Ничего, Одесса это поправит, – Лайк закурил и прищурился на звезды.
– Если успеет, – каким-то нехорошим тоном сказал Завулон.
Лайк опустил голову: звезды по обыкновению молчали. А вот московский коллега явно имел что сообщить. Собственно, Лайк уже знал почти все – сообщить нужно было Озхару и Тамаре, поскольку дело касалось в первую очередь их.
– Что такое? – насторожился Озхар, непроизвольно сжимая руку девушке.
– Сначала давайте все выясним, – предложил неприветливый Юрий.
Юрий был старым и опытным магом. С годами он безнадежно погряз во мрачности и цинизме и не считал нужным сдерживать себя даже с коллегами. Вместе с тем Лайк и Озхар знали его как умелого и тертого оперативника, на которого можно полагаться в любой передряге. Парадокс – в жизни на Юрия полагаться не стоило, а вот в драке – легко. Когда дело доходило до открытого столкновения, Юрий исповедовал простую, но бесценную философию: или победим все вместе, или все вместе поляжем. Этот жутковатый максимализм многих пугал, а Светлые Юрия побаивались не меньше, чем Завулона. А то и побольше.
– Спрашивай, – предложил Завулон.
Выглядело это немного комично, ибо повторяло традицию низшего звена дозорных: на операциях дознание часто поручали вести наименее опытному Иному, а старшие наблюдали и при необходимости помогали. Считалось, что это развивает самостоятельность.
Но Юрию было плевать – давно минули те времена, когда он стеснялся выглядеть смешным. Он-то знал наверняка, что последним смеется зачастую именно тот, кто с самого начала выглядит самым смешным. Поэтому слова шефа не произвели на него ровным счетом никакого впечатления.
– Скажи, Озхар… Ты много Иных инициировал?
Озхар припомнил:
– Около десятка. А что?
– Как ты это делаешь?
– Ну… – тут Озхар малость смутился – его стесняло присутствие Тамары.
Завулон, от которого не могло укрыться ничего, сдержанно усмехнулся:
– Говори, чего уж там. Девочка поймет. Наивно полагать, будто столетний Темный Иной станет истово хранить невинность. Тем более что девочка тоже… не стеснялась у себя на алтаре.
Озхар покосился на Тамару – та ободряюще пожала ему так и не отнятую руку и чуть заметно улыбнулась.
– Ну в общем… – сообщил Озхар, – женщин проще всего инициировать в постели. Мне, по крайней мере. А мужчину я инициировал лишь один раз, но подробности помню плохо, потому что мы с ним набрались медовухи по самые брови… Это в тридцать четвертом было, под Овидиополем. Солоха тогда на меня сильно ругалась…
– Помню такое, – кивнул Лайк. – И медовуху помню. А кто это был?
– Да местный один, Рома Коберник. В нашем… в смысле, в одесском Дозоре сейчас курьером-порученцем служит. Вечно в разъездах.