Компьютерная шантрапа, как и положено шантрапе, заметно оживилась и зашумела.
– Главное, чтоб не с плохой, – заметил кто-то с места.
– Ладно, начну с хорошей, – решился Лайк. – Ваш… пока еще ваш шеф Аристарх Турлянский, как все прекрасно знают, выполнял особую миссию под тройным патронажем. При выполнении миссии он отличился, сослужив отменную службу делу Тьмы.
В руках Шереметьева возник продолговатый конверт. Печати, коих на конверте насчитывалось целых три, торжественно светились в сумраке.
– За особые заслуги перед Тьмой Аристарху Турлянскому, Иному, Темному, даруется исключительное право отныне носить сумеречное имя. Прошу позволения вскрыть конверт.
– Вскрывайте, – сказал с места инквизитор.
Лайк провел ладонью над печатями, и они тотчас померкли. Сила дрогнула и перетекла; охранные заклинания утратили мощь и рассыпались незримым прахом.
– Зваться тебе отныне Озхар, Темный маг. Во славу Тьмы и волею ее.
– Засвидетельствовано, – буркнул инквизитор, по-прежнему не вставая, но что-то делая с амулетами под балахоном. Арик почувствовал, как его грудь, там, где в сумраке ровно светилась регистрационная печать Причерноморского региона, на мгновение обожгло. Снова перетекла Сила, на этот раз совсем близко, почти коснувшись кожи.
И Арик стал Озхаром. А инквизитор наконец-то встал, качнул подолом серого балахона и попытался уйти одним из своих путей. Но из офиса Дневного Дозора уйти было не так-то просто.
– Не отсюда, коллега, только с улицы, – мягко напомнил Лайк. – Проведите инквизитора к выходу, будьте любезны.
Кто-то из молодняка с готовностью вскочил и проводил, а через пару минут вернулся.
– Ушел! – сообщил он не то Лайку, не то свежепоименованному шефу, не то присутствующим.
– Ну вот, – удовлетворенно заметил Шереметьев. – Теперь, когда остались все свои, переходим к неизбежному. Впрочем, я вижу, что все равно ни для кого это уже не новость. Темный маг Озхар переводится в штат Дневного Дозора города Киева. На его место назначен всем вам хорошо известный Дмитрий Шведов, сотрудник николаевского отделения. Швед, будь добр, поднимись, поприветствуй подчиненных.
«Озхар, – подумал бывший одессит, будущий киевлянин, пока Швед шел к сцене. – Наверное, сначала странно будет слышать это ушами, а не душой. Но привыкну, никуда не денусь».
Швед что-то говорил собравшимся, не шибко весело говорил, но покорно, явно уже смирившись с новой ответственностью. Молодняк даже оживленно похлопал импровизированной речи Шведа, после чего персонал был волевым решением разогнан, а гостей, оперативников и Штейна пригласили этажом выше, в бывший кабинет более не существующего Арика Турлянского.
Личных вещей Озхара там было немного. Лишь фотография Тамары в массивной эбоновой рамке да пара обойм к пистолету в сейфе. Рабочие амулеты и артефакты оставались в наследство Шведу.
– Кто-нибудь, озаботьтесь выпивкой, закуской и сервировкой, – не то скомандовал, не то попросил Лайк, по тону и не поймешь. – Тамара, золотко, тебя это не касается.
Шампанское у шефа Дневного Дозора Причерноморья было запасено хорошее и в достаточном количестве. Но вкус его Озхар едва почувствовал.
– Ну что? Коллега Озхар! Думаю, будет правильным, если первым своего преемника поздравишь именно ты. Давай! Волею Тьмы!