– Угу.
– А попозже нельзя? Так мало погуляли…
– Мне дела сдавать, Тома. Лайк назначил на десять. Люди из Николаева собрались, из Херсона, из Измаила, из Овидиополя.
– Понятно…
– Пойдем?
– Пойдем.
В холле было сумрачно и прохладно. Дежурил Генка-оборотень, единственный известный Арику оборотень-дельфин. Незаменимый кадр для операций на воде, каковые в порту Одессы были отнюдь не редкостью.
– Привет, Арик!
– Привет, Гена. Все собрались?
– Коберника нет.
– Его вообще в Одессе нет. Брумель приехал?
– Да.
– А Иса?
– Приехал. Со Шведом шушукается. И Ефим уже тут, киевский который. Это правда, что тебя в Киев отзывают?
– Правда, Гена.
– У-у-у… – загрустил оборотень. – А кого вместо?
– Шведа.
– Так я и думал! – немедленно повеселел Гена.
Со Шведом он был весьма дружен – с кем еще дружить дельфину, как не с завзятым мореходом-яхтсменом?
Шведа в Одессе знали и любили. Арик вообще плохо представлял себе Темного, который не любил бы Шведа, рубаху-парня и душу любой нормальной компании. Арик также сознавал, что Шведу очень трудно будет перейти от панибратских отношений с коллегами к отношениям типа «начальник-подчиненные». Но в преемника практически уже экс-глава причерноморского Дозора все же верил. Командует же Швед у себя на яхте, в конце-то концов! Значит, сумеет командовать и на яхте побольше, размером с весь юг Украины… У моряков вообще все в порядке с субординацией, в этом Арик успел убедиться еще в мятежные двадцатые.