— Еще кто-то из наших летит, — произнесла юный пилот. — Должно быть, Арик, он вечно меня старается подстраховать.
— Тебя-то как зовут, чудо поднебесное? — спросил Виктор Аркадьевич.
— Ариша. Я думала, меня все знают.
— Я вот не знаю. Я вообще ничего не понимаю, даже как сюда попал и зачем.
— Это как раз понятно. Ты добровольцем вышел на зов.
— Какой я доброволец? Я даже в армии не служил. Белый билет.
— А когда понадобилось, услышал зов, встал и пошел.
— И что я буду делать в вашей команде? Хорош вольноопределяющийся: пузо впереди на метр шествует. Здоровья, опять же, никакого. Думаешь, пенсии таким, как я, за красивые глаза дают?
Ариша бросила косой взгляд в зеркальце над приборной доской.
— А я бы не отказалась от такой пенсии, что за красивые глаза. Летчики говорят, у меня глаза ничего.
Глаза у Ариши были выше всех похвал, японские аниматоры иззавидуются, и эта подробность придавала происходящему оттенок нереальности.
Вертолет неожиданно тряхнуло, город и редкие предутренние облака кувыркнулись, поменявшись местами, перед глазами промелькнули несколько темных росчерков. Коротко ударила очередь. Один из противников вспух взрывом, за миг до которого Виктору Аркадьевичу почудилась в кабине сбитой машины фигура летчика. Потом словно из ниоткуда свалился зеленый летун, только что бывший в непредставимом далеке, и еще один темный закувыркался, теряя крыло.
— Ха! — голосила Ариша. — Не вышло на дармовщинку!
Ничего себе дармовщинка! Третий темный развалился в воздухе, и на этот раз там наверняка кто-то был.
Праздничный, красивый, так и не проснувшийся город ложился под вираж. Будь в небе настоящее сражение, народ давно проснулся бы в ужасе, но взрывы и пальба были слышны только Виктору Аркадьевичу и его пилоту.
Солнце, тишь, благодать. Четыре утра белой ночи. Любимый город спит и видит сны.
Большущая связка воздушных шариков — белых, синих, красных — торжественно поднималась в зенит, увлекая лозунг: «Мы открылись!» У кого-то унесло праздничную рекламу.
— Есть! — выдохнула Ариша, ныряя в цветную арку.
Дуга, раскрашенная в цвета российского флага, надвинулась, словно распахнутые ворота, и город исчез, современная панорама сменилась лесными просторами, пятнами то ли лугов, то ли полей, как это видно с борта взлетающего лайнера. Деревья, лужайки замелькали, сменяя друг друга, высота падала, как то бывает у самолетов, но никакой посадочной полосы не обнаружилось, пейзаж перестал мелькать, вертолет, вспомнив о своей природе, мягко опустился перед одиноко стоящим домиком.
— Прибыли! — довольно сообщила Ариша.