– Представь себе, да… Я у нее это клещами вырывала… Выпытывала… Ведь ты все вечера на работе пропадаешь, даже по субботам вкалываешь, как робот…
– Я не робот, – огрызнулся он, – надо, так надо… Но не в этом дело… Кто же ее молодой человек… так сказать, избранник кто?..
– Ты его знаешь – это Геннадий.
У него моментально грохнулось куда-то вниз сердце. И если не разбилось, то застучало бешено и гулко, отдавая в ушах. Он попытался как-то воздержаться от первых своих скороспелых матерных комментариев, раз пообещал Лиде «постараюсь», но, сделав нетерпеливый жест рукой, решил ускорить события.
– Как он нашел Катю?
– Как все находят… Узнал на адрес проживания у кольцевой дороги, потом домашний телефон… Потом позвонил, Катя ответила… Мы-то все время по будням и даже по субботам на работе, на дежурстве… Наверняка, взял у нее номер мобильника…
– И они стали встречаться? – Он встал с постели и заходил по спальне, вспомнив, что когда-то сам был невольным свидетелем того, как между Катей и Геной проскочила странная любовная искорка. – И где же?
– У него квартира… Не у нас же… Он достаточно обеспеченный человек…
– Вот это сюрприз, от которого можно свихнуться…
– Почему ты, Коль, не спрашиваешь, – она поперхнулась и чужим хриплым голосом после кашля продолжила. – …Оставит ли она ребенка? Способна ли она на действие – оставить? или?.. я бы оставила… но я не она… она замкнулась…
Он с закрытыми глазами ходил по комнате и мысленно повторял: «Оставить, или? Оставить, или? Оставить, или?»
Лида тоже привстала, как сомнамбула сидела на кровати в ночной рубашке и повторяла странную и опасную фразу, как ей казалось, совсем не бессмысленную, а даже осмысленную:
– Во всем этом столько же счастья, сколько и несчастья и во всем этом столько же несчастья, сколько и счастья…
Они проговорили полночи. Он говорил не сколько о телохранителе, качке Гене, сколько об опасности, которая нависла над их семейством, только от того, что Катя «связалась» с этим «благородным и родовитым» по имени, но который сам давно ходит по лезвию ножа. У Николая Николаевича хватило ума не напугать супругу насмерть признанием того факта, что несостоявшийся киллер сам ходит по острию ножа. В конце концов, киллер Гена отдал деньги за заказы убийств, но взял деньги за свое молчание. Но «молчание ягнят», точнее, молчание качка и ягненка в одном разливе не может быть долгим и, тем более, вечным. Когда-то прирежут, убьют «молчащего за деньги ягненка». И судьба Кати под ударом мстительных сил. Вот уж воистину угораздило дочку влюбиться в киллера… Чем же он взял невинную неопытную девицу?..
Он говорил о том, что меньше всего хотел бы, чтобы его дочь встречалась с Геннадием. А уж о том, чтобы она стала матерью их общего ребенка с Геннадием – это уже вообще за гранью… Он воспламенялся, воспламенял Лиду…
– Любовь зла, полюбишь и козла, – сказал он грустно и со значением, но отказался от продолжения фразы, которую договорил мысленно: «Особенно тогда когда козел вдобавок оказался киллером».
– Почему же он козел, – изумилась Лида, – внешне производит впечатление воспитанного человека, джентльмена. Помню, тогда он даже Кате руку поцеловал… Я это из окошка углядела, даже поражена была, надо же какие ухажеры потенциальные на белом свете водятся…
– Сколько раз ты его видела?
– Только тогда на даче… Больше ни разу… Катя скрывала своего избранника…
– Занималась любовью тайно от матери и от отца…