– Нет, не надо этой другой стороны, – заметила Лида и зябко передернула плечами. – Я на этой другой стороне надрожалась от страха. Я только сейчас, когда Алексей показал мне его фото, вспомнила. Что этот тип был рядом с врачом Семеном Борисовичем в больнице, у постели Андрея, оба в белых халатах… Голоса его не помню, он вообще ничего не говорил, только Семен Борисович… И его же видела в кардиоцентре, тоже в белом халате. Это точно – вы мне верите?..
– Верим, верим, не волнуйся… Вот лучше припомни вот что: Робертом, Робиком не называл его заведующий отделением, – спросил Седой – Может, еще какие детали, нюансы вспомнишь?
– Имя я бы запомнила – это точно… – Лида задумчиво закрыла глаза. – Нет, по имени заведующий не называл его, но глядел на него как-то боязливо и подобострастно. И еще вот такая деталь, мне показалось, что они хорошо и давно знают друг друга – они были на «ты» одним словом… Бедный Андрей… Попал в лапы эскулапов-отравителей и не догадывался об этом… Вспомнила…
– Что вспомнила, говори, как на духу– поторопил Лиду Седой, – не тормози.
– Андрею этот тип явно не понравился… Андрей его даже уколол иронией: мол, я так и не понял, вы врач «Наумович» или санитар, каково ваше функциональное назначение? А тот ни словечка не проронил, сдержался, только поглядел на Андрея свысока и нелицеприятно. Так и на меня поглядел, с иезуитской издевательской усмешкой на губах, когда я назвалась подругой Андрея. У него тонкие губы, и на губах играла презрительная усмешка – вот что я сейчас восстановила в памяти. Он молчалив, хорошо владеет собой, но презрительная снисходительная усмешка на тонких губах к слабым мира сего выдает его с головой. Люди для него, как мошки, прихлопнет мошку, и не заметит, как и кого прихлопнет. Мошкара – людишки. Наумович – худо на ум ему пришло, об этом я тогда не догадывалась. Отчество Грача всплыло. Как Андрей сверху подсказал.
Седой подошел к окну, отодвинул занавеску, вглядываясь в зимний вечерний пейзаж, затем быстро обернулся и воскликнул:
– Есть одна зацепка, как нам выйти на этого кровожадного Робика. На завтра я договорюсь о встрече с Моревым. Скажу, что нам известно имя отравителя-стрелка и ночного охотника за Лидой. – Он перевел строгий взгляд на Лиду и сказал тоном, не терпящим возражения. – Тебе завтра и послезавтра ни в коем случае нельзя появляться на улице, на кафедре – нигде… А также не отзываться на телефонные звонки и не подходить к двери… Это к тому, что если мы с Моревым начинаем завтра охоту на Робика, то это не означает, что Робик не откроет сезон охоты на кого-нибудь из нас… А вывести из себя Робика имеет смысл на горячем материале через Клопова, на худой конец, через Сорина и Серина…
Седой, стоя у окна вполоборота к Ветрову, неторопливо повернулся к нему и устремил на него выжидательный, проницательный взгляд. Через какое-то время задумчиво обратился к Ветрову:
– Алексей, вот какая штука у меня в мозгу крутится. Тебя ведь сегодня вызывал на ковер Сорин. Требовал быстро определяться – не так ли? С начальством ли ты или против него? Готов поддержать, так сказать, «голословные обвинения» в плагиате Сорина, Седова и даже директора Владом? Тогда надо предъявлять неопровержимые доказательства плагиата, все карты на стол, выходить с открытым забралом на плагиаторов – ты к этому готов?.. Правда, тогда придется на долгое время забыть о защите диссертации, выходе книги…
– С Владом вместе подыскивать себе новое место работы, – в тон Седому продолжил Ветров. – Но зубы показать следует. Наверное, самое время… Только напрасно ты, Палыч, к когорте плагиаторов причисляешь Клопова. Он легко отбоярится, мол, его подчиненные Сорин и Серин «подсунули» под директорские очи сырой материал доклада и заявок на изобретения, он подписал, не глядя и не читая. Как большинство академиков. Посему с него взятки гладки, такова начальственная ноша, когда за всеми своими сотрудниками не уследишь. Не секрет, что большие директора, членкоры и академики, мало создают и пишут самостоятельно, больше подписывают… – Здесь Ветров расцвел широкой белозубой улыбкой. – Но заставить понервничать эту святую начальственную троицу можно. Глядишь, засуетятся, натравят директорского зятька на новый объект атаки – на упертого завлаба Ветрова – скомандуют «Фас!», порвать его на части. Только придется тебе, Палыч, переходить с охраны Лиды на меня…
– У нас все будет разложено, как по полочкам, – с улыбкой ответил Седой. – Лида не выходит из дому. Я неотрывно следую за тобой, Алексей. Ребят Морева подключать или не подключать – это вопрос. Возможно, и не надо. Их срисовал ОС, а меня пока срисовать ему не удалось. Возможно, я ошибаюсь, но это не столь принципиально. Мы срисовали его, знаем имя, отчество и фамилию – разве этого мало?.. Всё взвесь и звони своей святой троице, будь она не ладна… И засуетится, замельтешит неуловимый ОС… Тут мы его и слепим, как горбатого, срубим вместе с горбом…
– Телефона Клопова я не знаю. Звонить ему бессмысленно и глупо. Жалко я у Жорки телефон его мобильника не попросил. – Ветров грустно вздохнул. – Впрочем, чего жалеть о невозможном в прошлом и настоящем… А Сорину, Серину позвоню прямо сейчас, при вас.
– Я, пожалуй, выйду, чтобы не смущать тебя, Алексей, – сказала осторожно Лида, так будет лучше.
– Не бойся, не сглазишь, мне бы только настрой боевой обрести, в кураж попасть. А там, чем черт не шутит, – всё пойдёт, как по маслу. – Улыбнулся хитро Ветров, переглянувшись с Владом и Седым.
– Не боишься поставить жирный крест на диссертации и книге, – негромко спросил Влад, когда Лида вышла из комнаты.
– Трудно сказать, – неопределенно махнул рукой Ветров. – У меня сейчас такое ощущение, что сверху за мной наблюдает Андрей. Он ничего мне не подсказывает, просто наблюдает. Ему интересен мой выбор. Я не хочу его разочаровать там, наверху. В конце концов, работая, как вол, он меньше всего думал о регалиях, о признании, тех же диссертациях… Потому и сотворил гениальные алгоритмы, заложил основы поисковой системы генерации, позволившей идентифицировать лик его убийцы-отравителя, сделал, походя, изобретения, которыми прихватили, заграбастали лихие людишки, подписали своими именами…
– Только не пожалей потом… – сурово начал наставлять Седой.
– Не пожалею, поздно жалеть, – перебил его Ветров. – Лучше посоветуй, звонить со своего мобильника или с домашнего телефона Лиды?
– Хороший вопрос, между прочим, – быстро отреагировал Седой. – Номер определится. Его могут передать, прямо или окольно Робику, через того же тестя. Вариант – стратегически интересный. – Он сильно хлопнул в ладоши. – А ведь это перспективная зацепка, Алексей. Ты же перед отъездом сыграл роль защитника Лиды, тебя видел ОС, как ты входил в парадное Лиды. Пусть думают, что ты снова с Лидой. Звони прямо отсюда, с её домашнего телефона…
– Не подведу её, – спросил Седого Ветров, – неторопливо и задумчиво набирая домашний номер телефона заместителя директора.