— Вам надо успокоиться, графиня Поэль, — сказал он примирительно. — Я не виноват в ваших злоключениях, а вы смотрите на меня, как на врага. А ведь я еще в столице предсказывал, что ваш брак — ошибка.
В дверь осторожно постучали. Эмер не обратила внимания, погруженная в тягостные мысли, а лорд Бритмар подошел посмотреть. Он выглянул и вернулся.
— Там пришел ваш верный… друг. Сэр Тюдда. Просит разговора.
— Не хочу его видеть, — тут же отозвалась Эмер. — Скажите, пусть уходит. Не хочу никого видеть.
— Тогда и я удаляюсь, с вашего позволения, — лорд Бритмар коротко поклонился и вышел.
Эмер осталась одна.
Годрик ушел из замка. Ушел. Ничего ей не сказав на прощанье.
Она прикусила костяшки пальцев, подойдя к окну. Даремская равнина, залитая светом восходящего солнца, выглядела особенно радостной. Но эта радостная красота сегодня раздражала Эмер неимоверно. А ведь она считала, что полюбила Дарем больше, чем родной Вудшир. Что же случилось, что этот прекрасный край за одну ночь стал почти ненавистным?
Снова воскрешая в памяти события прощального пира, Эмер криво усмехнулась. Леди Фледа мечтала, чтобы этот пир помнили потом десять лет. Теперь его не забудут и за сто лет. Такой позор, такой скандал в королевском семействе…
Леди Фледа… Как презрительно она отвернулась от Годрика. А ведь говорила, что относилась к нему почти как к сыну. Всё оказалось ложью?
Эмер почувствовала необходимость поговорить с ней. Поговорить — срочно, именно сейчас. Она бросилась к двери, но на пороге остановилась, вспомнив про Тилвина. Что если он стоит сейчас там, за порогом? Вот кого ей больше всего не хотелось видеть… Подбодрив себя именами благородных предков-рыцарей, не знавших страха, и не отступавших ни перед одной опасностью, Эмер вышла из комнаты — решительная и готовая дать отпор любым словам и домогательствам.
Но коридор был пуст.
Девушка возблагодарила милосердное яркое пламя и побежала в сторону покоев вдовствующей леди Фламбар, оглядываясь через каждые пять шагов. Не хватало еще встретить кого-нибудь из пронырливых королевских слуг и выслушивать фальшивые соболезнования.
Ей повезло, и до покоев леди Фледы никто не повстречался. В замке было непривычно тихо — то ли все отсыпались после бурной ночи, то ли затаились, ожидая чего похлеще разоблачения семейных тайн королевской фамилии. Проходя мимо окна, Эмер увидела, как в серых полосках тумана вокруг замка трусят повара. Они выполняли ее приказ, им не было дела до изгнания Годрика. Почти счастливые люди.
Она забарабанила в двери покоев свекрови кулаками и потребовала:
— Откройте, леди Фледа! Мне надо поговорить!
Презрев помощь слуг, свекровь сама открыла ей:
— Зачем вы шумите в такую рань?! — сказала она, пропуская девушку в комнату. — Что за манеры?
— Сами-то вы тоже не ложились, как я погляжу, — ответила Эмер. — Даже не переоделись, остались в том же платье, в котором были вчера.
В спальне не оказалось даже самой юной служанки, а свечи оплавились до основания, указывая на бессонную ночь.