Проклятие

– Значит, – медленно произнесла она, – это не вы вонзали свои стрелы в плоть беспомощных смертных? И… не вы убивали детей только потому, что они вам надоели? – Она тряхнула головой. – Вы действительно сейчас пытаетесь убедить меня, что вы не зло во плоти?

Оказывается, этот странный разговор приоткрыл дверцу в стене, которая разделяла их двоих, но Серильда поняла это лишь тогда, когда эта дверь с грохотом захлопнулась вновь. Эрлкинг откинулся на спинку стула и провел пальцем по ножке бокала.

– А я было решил, что вы сумеете понять. Простите меня за это.

За спиной кто-то громко покашлял, привлекая к себе их внимание. Перед ними, склонив голову, стояла Агата.

– Извините, что отвлекаю вас, Ваша Мрачность. Осмелюсь спросить, не могу ли я ненадолго разлучить вас с королевой?

– Чего ради? – осведомился Эрлкинг.

Агата посмотрела ему прямо в глаза.

– Я обманула ее доверие. И чувствую, что должна попросить прощения.

– Как это по-человечески. Впрочем, – он знаком велел оружейнице подойти ближе, затем взглянул на Серильду, – если вам хочется ее выслушать, извольте.

Под столом Серильда сжала кулаки. Нет, ей совсем не хотелось. Но, впрочем… Беседовать с Агатой о чем угодно будет все равно не так мучительно, как продолжать разговор с Эрлкингом.

Поэтому она отодвинула стул и встала. Выходя из зала, она не глядела на Агату, но слышала позади себя ее шаги.

Серильда прошла в комнату для игр и остановилась, скрестив руки на груди.

– Если он спросит, о чем мы говорили, – начала Агата, – у меня не будет другого выхода, кроме как рассказать все.

– Я знаю, – Серильда. – Но, помнится, ты уже предавала нас по доброй воле и без всякого принуждения.

На лице Агаты не отразились ни муки совести, ни вина, как можно было бы ожидать. Наоборот, она казалась полной решимости.

– Он действительно принц?

Серильда непонимающе моргнула.

– Что?

– Дух-буян. Он принц Адальхейда?

– Ах, вот ты о чем. Да. Он принц.