Убийство в доме викария

– Убийство ужасно оскорбительно своей грубостью, – сказал он. – Оно меня не интересует.

Его заявление не обмануло меня. Говорят, что мир любит влюбленного[26] – примените эту поговорку к убийству, и вы получите еще более безоговорочную истину. Ни один человек не может остаться равнодушным к убийству. Простые люди вроде нас с Гризельдой в состоянии признать этот факт, но такие, как Раймонд Уэст, вынуждены притворяться, будто им скучно, – во всяком случае, первые пять минут.

Мисс Марпл, однако, выдала своего племянника, сообщив:

– Мы с Раймондом весь ужин только об этом и говорили.

– У меня большой интерес к местным новостям, – поспешно сказал Раймонд и кротко и терпеливо улыбнулся своей тете.

– А у вас, мистер Уэст, есть версия? – спросила Гризельда.

– Если рассуждать логически, – ответил Раймонд, снова взмахнув сигаретой, – только один человек мог убить Протеро.

Его слова вызвали у нас живейший отклик, наше внимание наверняка польстило ему.

– И кто же? – не утерпела Гризельда.

– Викарий, – произнес мистер Уэст и, вытянул палец в мою сторону в обвиняющем жесте.

Я охнул.

– Естественно, – заверил он меня, – я знаю, что вы не убивали. Жизнь не такая, какой должна быть. Но сама идея, а? До чего эффектно: церковный староста убит в кабинете викария самим викарием. Пальчики оближешь!

– А мотив? – спросил я.

– О! А вот это самое интересное. – Он сел прямо и, решив расстаться с сигаретой, загасил ее. – Комплекс неполноценности, думаю. Вероятно, переизбыток подавленных чувств. Наверное, стоило бы написать роман об этом деле. Сложный получился бы сюжет. Из недели в неделю, из года в год викарий видит этого человека… на собраниях прихожан… на пикниках хора… как тот собирает пожертвования, потом несет их к алтарю. И он постоянно испытывает неприязнь к нему… но вынужден все время подавлять ее. Это не по-христиански, он не может потворствовать таким чувствам. Однако она зреет в душе, и наступает день…

Он сделал выразительный жест.

Гризельда повернулась ко мне:

– Лен, ты когда-нибудь испытывал все это?

– Никогда, – искренне ответил я.

– Однако я слышала, что вы не так давно сокрушались о том, что он все еще топчет землю, – напомнила мисс Марпл.

(Деннис, мерзавец! Но я сам виноват, нельзя было высказывать такие мысли вслух.)