Роковая Роксана

- Пришли в себя? – сказал он, посмотрев на воду в бокале против света. – Это хорошо. Я не хотел убивать вас, не попрощавшись.

Он прошёл куда-то дальше, где я не могла видеть его, но зато на глаза мне попалось моё модное платье в нежно-голубую клетку, валявшееся на грязном полу. Разрезанное поперёк лифа, оно было безвозвратно испорчено. Как и батистовая нижняя рубашка, распоротая от ворота до подола. Тут же лежали мои чулки и туфельки, не было только шляпки.

Графа Бранчефорте тоже не было, и я усилием воли заставила себя не думать о том, появится он или нет. Всё это, в конце концов, уже не имеет значения.

- Наверное, хотите спросить, зачем мне вас убивать? – мой похититель снова появился в поле моего зрения, обошёл стол и придвинул табурет, усаживаясь в изголовье.

Он по-прежнему держал бокал с водой и выглядел очень спокойным. По крайней мере, не было ничего, что я ожидала увидеть в сумасшедшем убийце – ни бешеного блеска глаз, ни нервно дёргающегося лица. Просто человек, каких на Торговом мосту сотни.

- Это и так понятно, - я попыталась ответить ему с таким же спокойствием и даже ухитрилась пожать плечами, насколько это можно было сделать привязанной. – Хотите сделать из меня чучело?

Он слегка поморщился и покачал головой:

- Хочу сохранить вашу красоту.

- Кажется, в вашем понимании это – одно и то же, - заметила я. – Это ведь вы писали мне письма с лепестками чёрной розы? И вы прислали мне мёртвую птицу?

- А почему вы не пришли в развалины? – спросил он строго. – Я ждал вас там, а вы не пришли.

- Мне жаль, что вы зря потратили время, - сказала я без тени сожаления, - но в мои планы не входило становиться чучелом.

Он опять поморщился и задумчиво поболтал водой в бокале.

- Там ведь яд? – спросила я.

- Цианид, - ответил он коротко.

Название яда ничего мне не говорило, да и не важно было, от какого яда придётся умереть.

- Зачем так себя утомлять? – я следила взглядом, как чучельник достаёт небольшую воронку и кладёт рядом со мной на стол. – Придушили бы меня в церкви, и дело с концом.

Он посмотрел исподлобья и объяснил:

- Я хотел попрощаться с вами. И на коже могли остаться следы. Я не мог испортить вашу кожу.

- Вы такой заботливый, - я попыталась насмешливо прищёлкнуть языком, но не получилось, потому что язык мой не был так послушен и проворен, как раньше.

Видимо, сказалось отравление сладковатым веществом.