Моя дикая страсть

— Ничего, Марин, мы за него возьмемся. Вот увидишь, скоро на свадьбе его погуляем.

Подмигиваю няне и хитро улыбаюсь.

— Так, женщины. Я не понял — это сговор, что ли? Смотрите мне. Хватит с нас свадеб.

— А как Денис с Мелек?

— Решили жить отдельно. Чему я очень рад, — он так и не простил сына.

Лежащий на столе телефон отца начинает вибрировать.

— Батур звонит, — нахмурив брови, говорит папа, резко встает и выходит на улицу.

— Вот видишь, контролирует меня постоянно. И шагу не дает ступить без его ведома. Он проверяет, как одеваюсь, с кем общаюсь, — жалуюсь няне. — Не муж, а домашний деспот.

— Ну и как там муженек? Велел мне срочно ехать домой? — спрашиваю с явными нотками сарказма в голосе у отца, когда он возвращается к нам.

— Нет. Он вообще о тебе не спросил, — отец пожимает плечами и продолжает завтракать.

— В смысле? — а вот сейчас Батур меня удивляет. — А зачем же он тебе звонил?

— Бизнес, дочь, — загадочно отвечает папа. — У нас теперь с ним много общих дел.

Я бросаюсь к сумке. Нахожу телефон, включаю. От Батура ни одного звонка или сообщения. И как это понимать? Я, конечно, не рассчитываю на шквал СМС с извинениями и признаниями в любви, но мог бы хоть узнать, как я вообще после вчерашнего.

День проходит в суматохе и суете. Чему я очень рада. Меня это отвлекает от тяжелых мыслей. От Батура за весь день ни одного звонка. Встреча в мэрии выжимает из меня последние силы, так что в офис я возвращаюсь измученной и жутко злой. Остается последняя надежда, что на столе меня будет ждать шикарный букет от мужа в качестве извинений. Но мои ожидания не оправдываются, на моем столе появляются лишь новые папки с документами. И никаких цветов.

Глава 38

Стоит ли говорить, что воспоминания о прошлой ночи пьянят похлеще крепкого алкоголя. Рабочая суета проходит мимо, не могу вникнуть в дела. Переношу все встречи. Несколько раз порываюсь позвонить Дикой. Но, покрутив в руке телефон, откладываю. Не хочу говорить, не видя ее глаз. Вчера было жестко и одновременно хорошо до умопомрачения. На коже до сих пор остается ее аромат, а в голове на повторе ее стоны. Дорвался до ее тела, как голодающий до еды. Знаю, что Марина будет сердиться, изображать обиженную и ни за что не признается, что секс был потрясающим. Наверное, она ждала от меня романтики, цветов, шампанского. Ну уж как получилось. Я и так дал ей много времени, чтобы привыкнуть ко мне.

Она цепляет меня как ни одна женщина до нее, меня будоражит ее сила и слабость, дерзость и ласка. Все ее противоречия я принимаю и наслаждаюсь. Я хочу вселить в нее уверенность, разрушить все комплексы в голове, освободить от всех цепей, что держат ее взаперти собственных предрассудков. Каждый день я буду ей говорить, как она прекрасна, и однажды она мне поверит.

Ухожу с работы раньше, вызвав удивление подчиненных, и еду в Фонд к Марине. Заметив жену, гуляющую вдоль набережной рядом с ее офисом, приказываю водителю остановиться. Выхожу из машины. Ветер доносит до меня ее цветочный аромат. Медленно иду за ней, словно голодный зверь, преследующий свою добычу. Подаю знак охране держаться подальше. Не хочу посторонних рядом, хочу только нас вдвоем наедине. Потому что моя Дикая снова не сдержится и будет кричать, ругаться.

Она ускоряет шаг, значит, чувствует меня и снова пытается скрыться. Мне нравится с ней играть в догонялки. Итог игры мне известен. Мы оба будем в выигрыше, как только я ее догоню и выслушаю обвинения в свой адрес, увезу домой и проведу еще одну воспитательную беседу под аккомпанемент ее жарких стонов. Широким шагом сокращаю расстояние между нами. Хватаю за руку и разворачиваю к себе. Ее волосы хлестко бьют мне по лицу.

— Отпусти, у меня и так все тело в синяках после вчерашнего, — она шипит и дергается в моих руках.