– Что случи…
– Треклятый Раян! – рявкнул Калид. – Вот что случилось! Он нас провёл!
– Как?
Друг прекратил метаться и застыл. У меня мурашки поползли по спине от того, как его нахмуренное лицо расслабилось, словно он обречённо принял безрадостную реальность, которую я пока не осознавала.
– Я поддержал Тао и склонил Раяна к необходимости забрать силу у тебя, так как был уверен, что вытянул из твоего организма часть яда. Подумал, что смогу удерживать тебя в живых достаточно долго, чтобы ты поправилась. Когда ты упала в приступе, на мгновение я понял, что ошибся. Если честно, в тот момент я был уверен, что мне тебя не спасти. Ты должна была умереть от шока и отказа внутренних органов. Я что-то делал, пытаясь облегчить тебе страдания, ты дышала, но с трудом. Лёгкие почти не работали. Затем тебя обильно стошнило кровью, и ты задышала. Я решил, что помог, хотя сам не знал как. Убедил себя в чуде, что извлёк весь яд Имуги в столь короткий срок! – сознался Калид, едва не захлёбываясь потоком слов. – А я-то думал, что Раян своими молниями специально избегал бить по большому скоплению эвирцев, чтобы не плодить ненужные жертвы. Я думал, он пугал всех, потому что не выглядел удивлённым, даже когда молния чуть не подпалила наш лагерь. Я решил, что он всё ещё зол на императора. А ведь на самом деле…
Дыхание Калида закончилось. Он оборвал рассказ горьким смешком.
– А на самом деле?
– На самом деле он лишь притворяется. Раян может хватать молнии, но они выскальзывают из его рук. Точно бить он не в состоянии. Он забрал у тебя не всё, Аша! Какую-то малую силу он всё-таки оставил, чтобы сохранить твой иммунитет. Часть дракона по-прежнему защищает тебя, как и часть яда Имуги присутствует в твоей крови. Его дитя тебя узнаёт и принимает!
Я помнила приказ. Кто же остановил процесс? Раян или дракон? Кто из них понял, что Калид не справится?
– Значит, у Раяна…
– …намного меньше шансов победить, чем мы думали, – бесцветным голосом закончил мою мысль Калид.
Глава 34
РАЯН
Бой продолжался уже больше часа. Я знал, что Эйден, как и я, устал, а плато мы превратили в развалины. Один несчастный дуб неподалёку горел из-за моих молний. Под ногами более не было ковра зелёной травы. Во многих местах зияли ямы и вскрытая земля. Ещё несколько раз я пытался швырнуть молнию в противника, но каждый раз та выскальзывала из моих пальцев, как треклятый скользкий угорь. К счастью, она хотя бы не била в мою же армию, объяснить подобное я бы правдоподобно не смог. Я и так едва удержал свою ложь перед Калидом и Тао, когда те наблюдали, как странно я пугал эвирцев в предыдущие дни. Я пытался их сжечь, но молнии почти всегда били не туда, куда я хотел.
Я тяжело поднялся на ноги, кости и мышцы ломило от напряжения. С раздражением бросил взгляд на порез на бедре. Эйдену всё-таки удалось меня достать, от яда нога начала неметь. Отрава меня не убьёт, но ослабит и замедлит. Она не повлияла бы на меня, забери я у Ашарин весь иммунитет, но сам Дракон Запада приказал мне прекратить и оставить ей хоть что-то. Похоже, тот чтил нашу старую договорённость, и в силы Калида он верил меньше меня, а может, что-то знал наперёд.
– Ну же, брат, может, сдашься уже, неужели тебя не утомляет эта возня? Рано или поздно я возьму верх, ты засиделся в смертном теле, забыл, как выглядит настоящая буря, – проворчал Эйден, сплюнув кровь.
Губы растянулись в мрачной улыбке при воспоминании о том, как я дал ему по зубам, когда Эйден снова заврался, рассказывая о своих отношениях с Ашарин.
Хоть его болтовня и раздражала, но в чём-то он был прав. Мне не одолеть Пятого Дракона из-за нестабильной силы, а мастерством меча он хоть и уступал мне, но был начеку и слишком осторожен. На теле противника я оставил пять порезов помимо разбитого лица, но он продолжал вставать, а я скоро рухну из-за одной мелкой царапины. Нужно как-то его обмануть.
Я распрямился, скрывая, что левая нога потихоньку ослабевала, яд распространялся по телу. Мне требовался один мощный удар. Я не успел приготовиться, Пятый Дракон рванул вперёд с атакой, я отвёл его лезвие, но Эйден как таран сбил меня плечом. Мы оба рухнули на землю. Мой кулак прилетел ему в челюсть, я сбросил с себя противника, но, едва поднявшись, получил пинок в живот, из-за которого согнулся, хватая ртом воздух.