Проект «Джейн Остен»

— Существует всего одна точка возвращения; мы должны дождаться ее и оказаться в определенном месте — там, где находится портал.

— А если что-нибудь случится и вы не успеете туда добраться?

— Тогда мы никогда не вернемся в свой мир. — Я старалась не думать о том, что кротовая нора может схлопнуться.

— Ох! — На несколько секунд она затихла. — Это рискованное предприятие, не так ли?

Я подалась вперед.

— Есть один важный момент. Убедите мистера Кертиса регулярно делать вам кровопускание. Спускать по двадцать унций раз в неделю, пока вам не станет лучше. На это могут уйти месяцы, но, если я права, вы сами это почувствуете. Кожа вернет свой здоровый цвет, вы будете меньше уставать, уйдет боль в суставах. Когда это произойдет, не прерывайте кровопускания резко, но постепенно снижайте их частоту — до одного раза в несколько месяцев. И так до конца вашей жизни. Обещаете, что послушаетесь?

Джейн с сомнением посмотрела на меня.

— Вы считаете, что это меня исцелит?

— Это всего лишь идея, но попробовать стоит. — Я помолчала. — И проследите, чтобы он стерилизовал инструмент. Велите ему подержать скальпель в огне — сбоку, не сверху, минимум шестьдесят секунд. Лиам объяснил ему сегодня, как это делается, но вы должны ему напоминать.

— Стерилизовать? Что вы имеете в виду?

Я вкратце пересказала ей теорию микробов — она слушала меня, нахмурив брови, с сомнением, написанным на лице.

— Я собиралась расспросить вас о том, как устроено перемещение во времени. Но после такого рассказа, пожалуй, воздержусь. — Джейн провела рукой по свертку, лежавшему на столе. — Это, разумеется, «Уотсоны», о которых вы любезно не спрашиваете. Я иногда перечитываю эту книгу, всякий раз задаваясь вопросом, можно ли как-то ее спасти, превратить в роман, который мир прочтет с удовольствием и из которого извлечет пользу. Ответ всегда один — нет. И все же я не могу заставить себя уничтожить ее — ровно по той же причине, по которой питаю к ней ненависть: там слишком много меня. Но если люди из будущего пошли ради меня на такой риск… — Придвинув сверток ко мне, Джейн допила вино и встала. — Молю вас, не подумайте обо мне плохо, когда прочтете ее.

— Я всегда буду думать о вас исключительно с восхищением и восторгом. — Я тоже встала, и она подала мне руку. Я открыла было рот, чтобы сказать что-то еще, но не смогла издать ни звука, поскольку на меня снизошло осознание: я больше никогда ее не увижу.

— И, надеюсь, с приязнью, — тихо сказала она. — Как и я — о вас. — Момент едва не превратился в душераздирающий, но она улыбнулась. — И о вашем… вашем сослуживце. Мистере Финекене. — Джейн нахмурилась, пристально взглянула на меня. — Но вы не… Вы зовете его по имени.

— Там, откуда мы, это не подразумевает ту же степень близости, что и здесь.

— О-о. — Мои слова ее, кажется, не убедили. — И вы не поженитесь, когда вернетесь туда, откуда прибыли? — На лице у меня, видимо, отразилось изумление, ибо она добавила: — Я составила такое мнение по тому, как он говорил о вас, когда мы беседовали вчера, и сам при этом — до чего абсурдно — просил прощения за то, что заигрывал со мной… Я ошибаюсь? Его чувства не взаимны?

— Я отношусь к нему с большим теплом, — нашлась я с ответом. — Но вы должны понять, что в нашем мире женщины вольны не ограничиваться только выбором будущего мужа — им открыто много иных возможностей.

— Понимаю.

— В любом случае, Лиам уже помолвлен с другой. — Верю ли я в это сама? Трудно сказать. Иногда в голове уживаются сразу две противоборствующие идеи, и мне, вероятно, было проще думать, что тем утром возле грядки со спаржей Лиам, наверное, просто увлекся собственной фантазией — даже если и не солгал.

Джейн коснулась моего плеча — ее глаза расширились.