Уже занимался рассвет, и ноги сбились в кровь, а Велга всё шла и не чувствовала боли. Она остановилась только у ворот и упала на землю, выпустив наконец щенка из рук.
– Кто там? – раздалось в ответ на её робкий стук.
– Вильха, – пропищала она. – Меня зовут Вильха. Пожалуйста, помогите. Я… на меня напали.
Старушечка в чёрной рясе, закутанная в платок так, что на виду остались только глаза и нос, выглянула из-за ворот. Велга сидела перед ней на коленях, точно читая молитву.
– С псиной в дом Создателя нельзя.
– Он же маленький.
– Низ-зя, – недовольно повторила старушечка.
И тогда Велга разрыдалась. Она упала без сил, прижимая к себе Мишку онемевшими руками, и тот взволнованно принялся лизать ей подбородок.
Рядом со старушкой появилась молодая девчонка, кажется, даже младше Велги. Она тоже была вся в чёрном и волосы прятала под таким же огромным платом.
– Ты чего? – спросила она.
– На меня… я…
– Ох, горе луковое, – вскинула руки девчонка.
Ворота приоткрылись чуть шире, и монахини вышли наружу. Они встали по бокам от Велги, склонились ниже, разглядывая, точно зверюшку.
– Надо её пропустить, – сказала жалостливо девчонка.
– С псиной нельзя. От Аберу-Окиа тварь. Тёмная, бездушная…
– Ничего она… не… я в саду видела, – всхлипнула Велга, но, кажется, её никто не услышал, и она уткнулась в загривок Мишке, вытирая о него сопливый нос.
А он пыхтел немного устало, точно это он тащил её по полям и холмам.
– Так, может, в сторожку?
– Там Белозерские…
Велга вскинула голову, заслышав знакомое имя.