Севастополист

Когда на пороге моей маленькой комнаты появилась Тори, я сразу понял: она тоже побывала в U.G. Roze – и, похоже, в той самой кабинке с картинками. Ведь браслета на ней не было, а меховая «вещ-щ-щь» была.

Но Тори не была бы собой, если б не сходила и в Преображариум. Она выглядела счастливой и, кажется, тоже приняла несколько коктейлей. Конечно, я не смог бы представить ее в Хрусталке; наверное, заходила в Супермассивный холл?

– Зачем ты пьешь эти коктейли? – спросил я. – Кажется, тебе всего хватает и без них.

– Ошибаешься, – развязно сказала она и бросила на кровать сумочку. Из нее торчало несколько маленьких бутылок, наполненных коктейлями разных кислотных цветов. – Мне не хватало тебя.

Мне казалось, да и теперь кажется, что ей не хватало совсем не меня. Ей не хватало внизу той жизни, которую она нашла здесь. А если быть совсем откровенным, не хватало всех этих вещей, которыми она окружала себя, не хватало одежды, которая уже еле помещалась на ее худеньком теле, – всех этих мехов, цепочек, сверкающих вставок в уши, высоченных сапог, длинных искусственных ногтей, ресниц, бровей. Сумасшедшей прически, спутавшей все волосы на ее голове в диковатого вида клубок. Ей не хватало этой странности, необычности, нездешности, которую с лихвой ей предоставил уровень.

Для меня все это было прикольно, но как-то слишком безжизненно. Что бы я ни встречал на уровне, мне хотелось спросить: и что? Она не спрашивала – для нее все это и было жизнью.

– Выпей, – она открыла бутылочку и протянула мне. Повеяло сладостью, после горьких коктейлей Хрусталки и не слишком безопасных приключений меня не стоило уговаривать. Я взял бутылку и прикончил ее парой больших глотков. Настроение тут же улучшилось.

– Примем Прекрасный душ вместе? – спросила Тори.

Я сидел и смотрел на нее. Даже когда находился в обществе Тори, вдвоем, у меня не получалось думать о ней, сосредоточиться на ней. Я непрерывно думал о чем-то другом. Первым делом, вернувшись в свою сельскую комнату, проверил лампу: она оказалась на месте и, к моей великой радости, – цела. Тело чесалось, хотелось отмыться от всей грязи, а заодно и воспоминаний о том же Полпозе и Кучерявом, да и Хрусталка не лучшее место в Башне, как ни крути. Я гадал, как бы так исхитриться, чтобы воспользоваться просто водой – самой обычной водой, отказавшись от всех прочих функций душа. Но пришла Тори и сбила меня. И вот теперь – вместе с ней в душ? Мне было сложно представить, чем это может закончиться. А вдруг Фе обнаружит нас? Что мне тогда делать?

Но удивительные коктейли делали свое дело – воздух вокруг обволакивало легкой розовой дымкой, и Тори казалась настолько красивой, что так и хотелось придвинуться к ней, прикоснуться. Я услышал свое дыхание и удивился ему – оно участилось: забилось сердце, выстукивая любовный ритм; организм готовился к прыжку, не спрашивая, нужно ли это мне.

– У меня есть кое-что еще. – Евпатория игриво усмехнулась.

Она скинула меха и осталась в прозрачном нижнем белье, а в руку взяла кнут. Девушка пошевелила рукой, освобождая кнут и оставив в своей руке только его рукоять, и я увидел, насколько же он длинный. Я сглотнул слюну.

– Ты была в сопутке? – только и оставалось спросить мне.

– Была. – Глаза девушки блестели. – Приготовься и ты побывать.

– Тори, – я развел руками и захотел сменить тему. Хотя чем дольше все продолжалось, тем мне сложнее было совладать с самим собой. – Подожди! Мы же хотели просто попрощаться, дружески! Я даже искал тебе подарок, но ты знаешь, в этой Башне…

– Я сама придумала подарок, – хищно прошипела Тори. – Тебе осталось только подарить.

Она взмахнула рукой, и я почувствовал сильное жжение у себя в боку. Перед глазами мелькнула черная полоса, и раздался свист – кнут рассекал воздух.

– Что ты делаешь? – подскочил я. – Это же больно.

– Тебе не нравится? – спросила Тори.

– Нет, – честно признался я.