Севастополист

– Тебе одного мало? – я лишь спросил то, что диктовала логика разговора. Мне было все равно.

– Нет. – Тори мечтательно улыбнулась. – Я бы хотела, чтобы он смотрел. Чтобы он поприсутствовал здесь, пока мы… Слушай, я такая пьяная!

Она уткнулась в мое плечо и разрыдалась. А я молчал, удивленный фантазией девушки, и думал только одно: что бы сказал Инкерман, узнав такое?

– С тобой хорошо, – продолжала она. – С тобой даже лучше, чем в той кабинке, в «Угрозе».

Я хмыкнул и повернулся к ней:

– А что, там разве хорошо?

– Ага, – рассмеялась Тори, – но тебе не советую.

Она прикоснулась пальцем к моему носу и наконец замолчала. А я достал вотзефак и смотрел в экран. Инкерман ничего не писал, и это меня тревожило. Словно бы он услышал нас. Но ведь такого быть не могло?

Я открыл новую бутылку и вдыхал пар коктейля. Меня отчего-то тянуло доверить ей свои тайны, поделиться сокровенным. Почему? Разве располагала к этому Тори, разве располагала ситуация? Нет. Но было невозможно противостоять нахлынувшей волне, которая во много крат сильнее страсти и даже боли в голове, – эта волна снимала все барьеры. «Тебе еще предстоит многое узнать о нас, женщинах», – вспомнил я голос Авроры.

– Я не знаю пока всей остальной Башни, – говорил я девушке. – Но то, что я вижу вокруг, – это не Севастополь. Помнишь, нам говорили, что это лучший Севастополь? Что это то, что надстроили, возвели над городом? Но это совсем не он. Здесь нет духа Севастополя.

– Ты не устал от этого духа там?

– Мне надо идти дальше, – твердо сказал я. – Дальше должно быть лучше. Я уверен, вся Башня не может быть такой, как этот уровень. И все пойдут дальше, Тори. Кроме тебя. Посмотри на вотзефак – ты в курсе, что все уже выше? Все, кроме нас. А ты даже не хочешь узнать, что там.

– Я выбираю приз, – почему-то шепнула она, и мне надолго запомнилась эта странная фраза. Но я не стал спрашивать, почему Тори сказала так. Она протянула руку к сумочке, но на этот раз достала не бутылку.

– Мне книжку подарили, вот, смотри, – сказала она задорным голосом, будто маленькая девочка. – Когда я сдала свою лампу, то шла такая назад, ну, или вперед – к тебе. А мне и дали вот это.

Я раскрыл книжку, пролистал и непонимающе уставился на Евпаторию.

– Но твоя книжка пуста, – произнес я. – Посмотри: все страницы чистые, ты хотя бы видела?

Она улыбалась.

– Да уж! Много ты узнаешь из такой книжки.

– Дурачок. Я узнаю себя. Се-бя, понимаешь? Буду записывать свои мысли.

– Тори, – я схватил ее за плечи. – Я очень, очень желаю тебе, чтобы все было хорошо.