От неожиданности я вздрогнула и выдохнула длинное облачко пара. У кровати вырисовывалась фигура человека, настолько бледная, что сливалась со светлыми стенами. Поэтому я не заметила ее раньше.
– Если уколете палец шипом канделябра, то, возможно, уснете на сто ближайших лет.
– И тогда, возможно, придет прекрасный принц, чтобы разбудить меня поцелуем, – ответила я, стараясь унять бешеное сердцебиение.
Фигура отошла от кровати, постепенно проявляясь в свете луны. Как и экипаж «Ураноса», капитан был весь в белом: от длинного камзола, украшенного серебряными эполетами, до бархатных туфель. Белизной отличалась не только его одежда, но и кожа, лишенная пигмента, как у альбиноса. Бледный Фебюс был белее даже самих вампиров. Интересно, что свет беспощадно вылепливал лица бессмертных, придавая им сходство со статуями, но в случае с пиратом размывал его гладкий лоб, прямой нос, бескровные губы. Кожа Фебюса – не матовый мрамор бессмертных, а полупрозрачный опал, как у камеи, которую он прислал мне в подарок. Волосы средней длины, стянутые в катоган, казались сотканными из паутины, так же как и длинные светлые ресницы, окаймляющие его странные глаза: они пугали отсутствием цвета в радужках, бледных и полупрозрачных, как два осколка льда, посреди которых открывалась черная бездна зрачков.
Придя в себя, я взялась за полотнища юбки из тюля под шерстяной накидкой и опустилась в реверансе:
– Капитан Фебюс, для меня большая честь.
– Как и для меня, мадемуазель.
Голос далекий, затуманенный соответствовал его облику. А теперь что? Мне было не по себе. Должна ли я еще играть роль невесты? Или немедленно раскрыть все карты члена Фронды? Каким образом убедить этого странного молодого человека принять мои взгляды?
– Вы дрожите от холода, – заметил он. – Могу ли я предложить тонизирующий напиток?
– Не отказалась бы от горячего питья.
– В моем присутствии, боюсь, ни один напиток не останется горячим. Я имел в виду алкоголь. – Фебюс неслышно подошел к светлому плетеному рабочему столу и открыл хрустальный графин, стоявший среди бумаг. – В отличие от воды ром не замерзает.
Капитан плеснул жидкость в два бокала и направился ко мне. С каждым его шагом температура в спальне понижалась. Пронеслась мысль: Фебюс намекнул, что вода охлаждается, даже замерзает в его присутствии. Это означает, что…
– …вы распространяете арктический холод, – выдохнула я.
Он кивнул:
– В самом деле. Всегда. И навеки.
В словах прозвучала бездонная грусть или мне показалось? В тот момент, когда капитан протянул бокал, его длинные музыкальные пальцы коснулись моих: ледышки! Гиацинт де Рокай ошибался. Причина вечного урагана вокруг плавучей цитадели не в так называемых алхимических экспериментах капитана «Ураноса». Сама сущность Фебюса провоцировала термометрическую[85] депрессию, достаточно мощную, чтобы вызвать бурю. Я знала, что сверхъестественный холод – признак постоянного мистического присутствия зла. Парадоксальная мысль осенила меня: безупречный Бледный Фебюс – чистая эманация[86] Тьмы. И если он не вампир, то, значит, нечисть в ее худшем виде, потому что изморозь капитана превосходила по интенсивности ледяную ауру самого Нетленного. До сих пор я дрожала от холода, но к нему добавилась паника – потому что мы страшимся того, чего не понимаем.
– Держите, это вас согреет, – произнес Фебюс.
Он поднес свой бокал ко рту. Я тоже в свою очередь пригубила огненный ликер, потягивая его крошечными глотками, чтобы выиграть время. Каким образом начать битву за Свет с существом, который, как кажется, создание Тьмы? Это безумие! Кем бы ни был Бледный Фебюс – или чем бы он ни был, – будет проще, если я покончу с ним здесь и сейчас.
– Я никогда не пью один, всегда в компании. – Капитан опустил бокал. – Этому белому рому с тонким вкусом около ста лет. Как он вам?
– Вкус тонкий, но крепкий, – ответила я, неотступно думая о кинжале в моей подвязке. – Удивительно: столь древний напиток, а до сих пор обжигает.
ebooksa