Непогода

– Это Петя.

– Петя? – Кажется, пренебрежения скрыть не удается.

Лицо Веры меняется сразу, обретая привычную для последнего месяца холодность, граничащую с высокомерием.

– Да, – подтверждает она ровно и с самым непринужденным видом принимается искать в сумке ключи.

– И кто он тебе, этот Петя?

– Друг.

– Не помню у тебя таких… друзей.

– Да? – Вера сопровождает ответ смешком. – А кого из моих друзей ты вообще помнишь?

Открыв рот, чтобы озвучить список имен, он запинается на вдохе. В голове пустота. Возникает туманное воспоминание о какой-то Тане или Ане.. однако уверенности нет. Чувствуя себя донельзя нелепо, Антон опускает взгляд и с досадой плотно сжимает губы.

В запале ему думалось, что о Вере он знает по-настоящему многое, а теперь, так просто получив по носу, он вдруг осознает, что едва ли знает о ее жизни вне их общего дома что-либо, кроме общих сведений. Знает ли он, у кого искать собственную жену, случись что-нибудь, кому звонить и куда ехать? Впервые он задает себе этот вопрос и всерьез пытается отыскать ответ.

Вспоминается, как Вера еще в начале их семейной жизни настойчиво попросила у него контакты ответственных лиц на его работе и нескольких коллег. Антон, не понимая этой инициативы, но не желая обижать новоявленную жену, скинул ей парочку телефонных номеров, ни на секунду не задумавшись об обратной ситуации.

– Извини, – вырывается у него, когда сохранять молчание и дальше становится неловко. – Тяжелый день.

Вера кивает, не смотря в его сторону. Она словно обижена, но и здесь Антон не может сказать наверняка: прежде подобных эмоций с ее стороны он не наблюдал. Наверное.

Оттого, сколь плохо он, похоже, знаком с собственной женой, его накрывает смесью из злости и стыда, а еще удивлением: разве можно было не замечать этой вопиющей неосведомленности целый год? Ведь и в голову не приходило восполнить информационные пробелы, которые ничуть его не беспокоили. Что ж, стремление Веры избавиться от мужа в его лице теперь вызывает некоторое понимание.

– Ты что-то хотел? – Ее голос звучит спокойно, едва ли не безразлично.

Все же обижена. Немудрено. Плеяда его косяков за последние сутки не могла не принести последствий.

– Холодно. – Медленным и внимательным взглядом Антон изучает Веру с головы до ног, подмечая и тонкий капрон, и небрежно запахнутое пальто – одно их тех, что она носила только в теплое межсезонье или красоты ради зимой. – Поднимемся, пока ты не замерзла.

Изящная фигурка, обдуваемая ветром, чуть заметно каменеет.

– Не думала, что ты… надолго.

На миг стиснув зубы, чтобы не ляпнуть одну из многих рвущихся с языка претензий, Антон лишь бесшумно выдыхает нечто, не оформившееся в слова, а вслух произносит уже иное и примирительное: