Бесчестье

Он смотрится в зеркало. Бурый пепел – то, что осталось от его волос, – покрывает макушку и лоб. Под пеплом воспаленно краснеет кожа. Он прикасается к ней: больно, и уже начинает сочиться кровь. Одно веко раздулось, закрыв глаз, бровей нет, ресниц тоже.

Он направляется к ванной комнате, но дверь ее заперта.

– Не входи, – слышится голос Люси.

– Ты не пострадала? Не ранена?

Дурацкие вопросы; она не отвечает.

Он пытается смыть пепел над кухонной раковиной, выливая на голову один стакан воды за другим. Вода течет по спине, его начинает трясти от холода. Такие вещи случаются каждый день, каждый час, каждую минуту, говорит он себе, в каждом уголке страны. Считай, что тебе повезло, ты остался в живых. Считай, что тебе повезло, ты не сидишь сейчас заложником в собственной несущейся неизвестно куда машине, не лежишь с пулей в голове на дне ущелья. Считай, что повезло и Люси. Люси прежде всего.

Риск обладания: машиной, парой туфель, пачкой сигарет. Всего же не хватает – машин, туфель, сигарет. Людей слишком много, вещей слишком мало. Те, что имеются в наличии, должно пускать по кругу, чтобы у каждого был шанс хоть денек да побыть счастливым. Такова теория – держись за нее и за доставляемое ею утешение. Не зло, коренящееся в человеке, а просто система кругооборота, функционирование которой не имеет никакого отношения ни к ужасу, ни к жалости. Вот как следует рассматривать жизнь в этой стране, в таком примерно схематическом аспекте. Иначе можно спятить. Машины, туфли, да и женщины тоже. В системе должна быть какая-то ниша для женщин и для того, что с ними случается.

Люси подходит к нему сзади. На ней широкие брюки и дождевик; волосы зачесаны назад, лицо чистое и совершенно пустое. Он заглядывает в ее глаза.

– Милая, милая… – бормочет он и давится внезапно нахлынувшими слезами.

Она не делает ни малейшей попытки успокоить его.

– Голова у тебя выглядит просто жутко, – произносит она. – В ванной, в шкафчике, есть детский крем. Намажься. Машину твою угнали?

– Да. Думаю, они направились в сторону Порт-Элизабет. Я позвоню в полицию.

– Не получится. Телефон разбит.

Она оставляет его одного. Он сидит на кровати, ждет. Хоть он и завернулся в одеяло, его продолжает трясти. Одно запястье распухло, в нем пульсирует боль. Как он его повредил, он не помнит. Уже темнеет. Кажется, что вся вторая половина дня пролетела в одно мгновение.

Люси возвращается.

– У комби проколоты шины, – говорит она. – Пойду к Эттингеру. Это недолго. – И, немного помолчав: – Дэвид, когда тебя будут расспрашивать, говори только о себе, о том, что было с тобой, ладно?

Он не понимает.

– Ты говоришь, что случилось с тобой, я говорю, что случилось со мной, – поясняет она.

– Ты совершаешь ошибку, – произносит он голосом, который быстро вырождается в хрип.

– Нет, не совершаю, – отвечает она.