Уже больше года весь поселок одного и боялся — Полю Кривошееву. Страшное приносила в семьи сплавщиков простоватая Поля — похоронки на сыновей, мужей и братьев.
Женщина остановилась, поправила темный, низко опущенный клином платок и надвинулась на побледневшее лицо начальника холодной зеленью глаз.
— Катер почтовский запоздал вчерась, ноне пораньше собралась с разноской… Пакет вам из сплавконторы — принимайте.
У Романова отлегло от сердца. Жив Мишка! Живой братан!
— Никому сегодня нет?
— Похоронок-то? Нету-ка. — Поля улыбнулась беззубыми деснами. — Я же, товарищ Романов… Я как несу письмо с фронту, так еще в ограде тяну рот до ушей. Видят, что лыбится Полька, и двери мне настежь…
— Лыбься ты, Поля, почаще лыбься! — попросил Тихон. — А будет кому из военкомата — мне отдашь. Подготовить родных надо, понимай!
— Сполню, товарищ Раманов. Неуж Полька совсем дура?.. Полька дело знает!
Поселковый ларек стоит рядышком с конторой Борского сплавучастка.
В ларьке, на полках, — шаром покати пусто. Так с сорок первого года и завешены они голубеньким ситчиком. Хлеб складывается прямо на прилавок, сахар, соль — это в мешках, на полу.
Покупателей у Петлиной не оказалось. Хлеб по карточкам, по дотационным талонам[4] забран всеми на два дня вперед. Выбирать дальше начальник категорически запретил: работать-то каждый день надо. И есть тоже.
Петлина читала. В жестком, подсиненном халате уютно сидела у большого зарешеченного окна.
Тихон поздоровался, взял отложенную книгу.
— Все про любовь…
Женщина закраснелась. Была она красива диковатой таежной красотой, которая всегда смягчена каким-то странным, колдовским налетом, что лежит на всем сущем в глухих таежных урманах. Опасная, дурманная красота!
Постой, когда же целовал ее в последний раз? А ровно два года назад, в августе. Как он был минутно счастлив тогда и как далек от всей полноты счастья!
— Значит, любовь — это бурное море… — весело хохотнул Тихон.
— Хоть в книжках почитаешь… — Продавщица прошла к весам, привычно пристукнула по пустым тарелкам, выровняла их. — Тебе чего, Тиша?
— А за хлебом пришел. Знаешь, три буханки свешай. Талоны из карточки потом вырежешь, не захватил.
— Куда столь много?
ebooksa