Чародей

– Профессиональный этикет? Доктор Дюмулен обладает крепким здоровьем; он думает, что любой больной нуждается только в тонизирующем средстве и ободряющих словах. Лечение, применяемое врачом, всегда до определенной степени отражает его личность. Но Дюмулен гордится тем, что ему хватает на пациента двенадцати минут. И иногда пропускает то, что заметил бы менее торопливый врач.

– Но не могу же я вломиться в «Дом пастора» и сказать: «Мне кажется, у Эмили рак, и я должен ее осмотреть, не теряя ни минуты».

– Нет, не можете. Профессиональный этикет.

– Который может очень быстро превратиться в прикрытие для глупости.

– Доктор, против судьбы не пойдешь. Вы же сами написали это у себя в приемной. Ананке. У Эмили Рейвен-Харт очень сильный характер, несмотря на всю ее жантильность и бледность; и если она возненавидела свою жизнь, можно только предоставить ей идти своим путем.

– Склониться перед судьбой, как говорят шотландцы.

– Ананке. Вы поместили ее превыше мудрости и медицины – там ей и место. Так что, доктор, примите собственное лекарство. Я делаю вам больно?

– Да. Но это помогает.

11

Хорошо Кристофферсон советовать мне воспользоваться собственным лекарством; но я, как человек, воспитанный в традициях современной Канады, где принято совать нос в чужие дела и всячески причинять пользу, не мог совершенно не вмешиваться в дела моих соседей. Под каким-то предлогом я заглянул в «Дом пастора».

Эмили была дома.

– Что вам нужно? – спросила она – грубо, как мне показалось.

– Просто зашел по-соседски. Может быть, выпить чашку чаю. Посмотреть, как вы поживаете.

– Я поживаю замечательно, спасибо. А Чипс никогда не болеет, как вы прекрасно знаете.

– Рад слышать. Но с тех пор как вы прекратили свои воскресенья, я вас почти не вижу.

– Эти воскресенья стали ужасно утомлять. Столько тяжелой работы – и все попусту.

– О, не говорите так. У вас был салон. Убежище и отдохновение духа для интереснейших людей города, его артистической публики то есть.

– Но они изменились. Или поблекли так, что не узнать. Мошелеса теперь даже не берут в симфонический оркестр.

– О, это несправедливо. Мошелес и не хочет в симфонический оркестр. Он создан для квартета – более квартетных музыкантов не бывало на свете. К тому же он уже слишком стар для того, чтобы крутить жернова в симфоническом.

– К счастью для симфонического. Нил Гау тоже вышел в тираж. Конечно, он теперь сэр Нил, но все равно. А из новых мы ни с кем не знакомы. Сейчас вперед вырвалась опера, а мы ничего не знаем про оперу. И оперные артисты, я уверена, тоже не захотят с нами знаться. Те дни в прошлом.