– Что это значит? Что мне там делать? Кажется, я уже… я уже его уничтожила!
Ба тянет ко мне хрупкую руку с выступающими венами.
Я хватаюсь за нее, как утопающий.
– У меня нет ответа на твои вопросы, но ты сама все поймешь. Как я уже сказала, теперь твоя очередь.
– Но я не могу сделать, что они просят.
– А именно?
Пойти дальше.
Нет, не правда. От меня хотят не этого. Пока нет.
– Принести подарок. Как дар, а не как потребность. Не заботясь о том, как его примут.
– Ах, да. Это сложно. – Ба снова возвращается к еде, отрезает кусочек бледной куриной грудки. – Но ты должна.
Снова загадка. Как сделать невозможное.
Садовник сказал, что нужно, хотя бы на время, не отвлекаться на обязанности и заботы о выживании, чтобы следовать зову творчества. Может, я могу это сделать. Но преодолеть страх, так глубоко укорененный в прошлых попытках… Разве у меня получится?
– Келси, Сад не осудит.
Ба говорит тихо, рот набит курицей, я едва слышу.
– Повтори.
Она улыбается.
– Сад не осудит. Ты можешь принести свой подарок.
Я раскачиваюсь в кресле взад-вперед, голова идет кругом, а сердце переполняют эмоции.
Прошла всего пара часов с тех пор, как я сказала эти слова Оливии и остальным Писателям будущего.
Я просила этих детей довериться мне. Довериться друг другу.