– Рехетре, вы долго спали. Давайте поговорим, и я помогу. Вам не нужен целитель, вы сильная.
Она качает головой, безмолвно возражая.
Я обнимаю ее одной рукой, как тогда, в храме, когда она плакала у меня на плече.
Тогда я еще не знала.
– Рехетре, мне нужно у вас спросить кое-что. Мне очень жаль об этом говорить, напоминать вам о боли, но это о вашем ребенке.
Она медленно выдыхает.
– Напоминать? Как будто я забыла? – Ее голос срывается на вой в оглушающей темноте. – Каждую минуту. Словно… словно шакалы терзают мое сердце.
Я сглатываю горячий ком в горле.
– Ваш ребенок. Я… прошу прощения, мне не сказали. Это был мальчик? Или девочка?
В лунном свете я вижу, как она смотрит на меня.
– Ренпет. Ее звали Ренпет. В честь богини времени.
Богиня времени. В легких будто не осталось кислорода.
Я вдруг понимаю, что всю жизнь ждала этого момента. Не отдавала себе отчета, но все равно верила. Даже несмотря на неотправленное Письмо в агентство, лежащее в ящике, на уверения Ба, что вопросы не помогут. Я знала, что однажды встречу свою мать.
Но ребенком или взрослым, я и представить не могла, что мы встретимся вот так.
Я дрожу, как ветка в бурном потоке. Чувствую себя пустой и наполненной, разбитой и целой.
И что мне сказать этой молодой девушке – моложе меня – о ребенке, которого она потеряла?
Могу ли я ей объяснить, что я и есть путешественница из сплетенной для нее истории? Что я сбежала в будущее? Что оставила позади не дитя, а свою мать? И вернулась к ней, постарев почти на тридцать лет?
Сможем ли мы возместить пропущенные дни рождения – не как я мечтала в детстве – блестящими посылками и красными бантами, но… как-нибудь?
Я слышу шорох шагов за дверью, и в комнату входит мужчина.
Рехетре замирает в моих объятиях.