– Вот именно, – сказал Сыч, беря новый пучок травы со стены. – Девок от бремени избавляла, яды да отвары изготовляла, сглазы, привороты делала – все денег стоит. За все ей деньгу несли, а жила она, – он обвел лачугу рукой, – видишь, как зверь дикий. Так где деньга? Закопана где-то здесь, бери огонь и ищи.
– Делай, как он говорит, – сказал солдат, в очередной раз подумав, что с Сычом ему повезло.
Но и без его указаний слова Сыча произвели на Ёгана впечатление, он тоже зажег пучок травы и начал искать.
– Давай-давай, – подбадривал его солдат, и сам потихоньку ковыряясь в горе мусора стилетом, чтобы не пачкать рук, – найдешь бумаги или деньги – награжу.
Забылся и присел на корточки, и ему опять скрутило ногу. Он скривился, и тут Сыч вдруг сказал:
– Тихо!
Все замерли.
– Слышали?
– Нет, – ответил Ёган, – а чего?
Солдат встал и помотал головой, он тоже ничего не слышал.
– Показалось, что ли, – сказал Сыч.
И тут же снова напрягся:
– Тихо, а сейчас слышали? Из угла. – Он указал на угол.
– Да ничего мы не слышим, – сказал Ёган.
– Да нет, точно звал кто-то, – Сыч полез в угол.
Отшвырнул корзину, разбросал какие-то гнилые тряпки, а под ними нашел старую, криво сбитую крышку, поднял ее.
– Лаз тут, – сообщил он, – в подпол. А я слышу, вроде зовет кто-то. – Повернулся к Ёгану и добавил: – Лампу давай.
Волков и Ёган подошли поближе и увидели лаз в земляном полу, а чуть посветив, заметили и лестницу, ведущую вниз.
– Эй! – заорал Сыч в яму. – Есть там кто?
– Я тут! – донесся из-под пола приглушенный детский голос.