Это письмо к Кюпи-тян почему-то напомнило мне классические любовные письма. «Ну, вот и у меня завелась подруга по переписке!» — обрадовалась я. И мне показалось, что я стала хотя бы немного ближе к Наставнице.
Мини-письмо, дважды сложенное пополам, аккурат влезет еще и в отдельный мини-конвертик, подумала я и тут же, тремя мазками клея, смастерила его.
В поисках, чего бы еще подобрать, я обнаружила очень милую наклейку с какой-то зверюшкой. И, налепив ее, положила послание на весы. Двадцати пяти грамм не превысило. Обойдется всего в 2 иены, вижу я и наклеиваю на конверт двухиеновую марку.
Раньше я любые мелочи отправляла по обычному, шестидесятииеновому тарифу. Но когда поднялись налоги, мне стало выгоднее даже открытки сортировать по весовым категориям.
Заперев магазин, я направилась к почтовому ящику, чтобы опустить туда свое послание. Оно не деловое, не срочное; пускай себе летит до адресата сколько потребуется. Я взглянула на ящик и тут же вспомнила, что именно здесь повстречалась с Панти. Тогда она была мокрая, потерянная и вся дрожала, а теперь стала одной из моих лучших подруг.
Опустив письмо в ящик, я услышала легкий шелест и слабый стук.
Счастливого пути!
А через несколько дней поутру я услышала голос госпожи Барбары:
— Слушай, Поппо-тян! У тебя найдется сгущенное молоко?
За эти несколько дней весна стала ближе. За окном заливались жизнерадостные воробьи.
— Хотела клубничкой побаловаться, а сгущенка закончилась!