Сколько раз вы задавались вопросом «А если бы…?». «Если бы я в тот самый день не столкнулся случайно с любовью всей моей жизни?», «Если бы я не услышал случайно разговор, который в итоге привел меня на эту работу?».
Занимательный способ воспринимать серендипность и оценить степень ее гибкости – это рассмотрение альтернативных сценариев: «Что могло бы быть иначе?»
Если все происходящее – лишь один из вероятных сценариев, то удача в этом мире становится просто одним из многих вариантов[372]. Если мы отмотаем время назад и столкнемся с той же самой ситуацией, насколько вероятной была альтернативная история? Что такого было в наших собственных действиях (если вообще что-то было), что позволило событиям развиваться именно таким образом? Люди склонны недооценивать то, как могла бы складываться жизнь в зависимости от небольших случайностей[373]. Взглянуть на возможные альтернативные истории весьма интересно. Сыграла ли свою роль зрячая удача (то есть серендипность) – или же это был слепой случай? Если бы вы могли смоделировать различные варианты, то увидели бы, что события, которые произошли в итоге, были просто невероятными среди всех возможных исходов. Незначительные изменения в исходной ситуации могут повлечь за собой совершенно иные результаты. То, что происходит дальше, часто накладывается одно на другое, и возникает зависимость от предшествующего развития (path dependencies)[374].
О чем это нам говорит? Скажем, о различиях в навыках: изначально кто-то мог просто оказаться в нужное время в нужном месте[375]. Это относится как к спорту, так и к социальному неравенству. Например, в каждой элитной группе канадских хоккеистов из тех, которые были изучены в ходе известного исследовательского проекта, по крайней мере 40 % родились между январем и мартом[376]. Поскольку пороговый возраст для новых хоккейных лиг наступает 1 января, игроки, родившиеся в первые месяцы года, обычно более развиты физически. Их чаще выбирают на начальном этапе, и это дает им больше игрового опыта, потенциально лучшую подготовку и в конечном итоге лучших товарищей по команде[377].
Их главным преимуществом стали не успехи в хоккее, а то, что эти спортсмены изначально были сильнее, а затем, в течение года, стали лучшими игроками, потому что им проложили путь к успеху. Изначальная слепая удача была усилена зависимостью от развития, и это привело к весьма заметным различиям в долгосрочных результатах.
Если бы история пошла заново с пороговой датой 1 августа, распределение хоккеистов в лиге, скорее всего, было бы совсем другим. В альтернативных вариантах сегодняшние «ранние» спортсмены, вероятно, не успели бы приобрести те же навыки и могли бы стать не хоккеистами, а, скажем, бухгалтерами, и наоборот[378].
Схожие эффекты наблюдаются в социальной мобильности и достижениях – там, где незначительные изначальные различия почтовых индексов могут со временем привести к большой разнице. Возьмем, например, гипотетическую девушку из среднего класса, чья семья могла позволить себе хорошего частного репетитора, который мотивировал ее изучать тот или иной предмет. В конечном итоге она получила Нобелевскую премию. А в альтернативной истории ее отец, допустим, потерял работу, частное обучение стало недоступным, и девушка не встретила своего наставника или не получила каких-то навыков. Или, например, был выбран другой учитель, который не сумел ее так вдохновить[379]. Так всего одно знакомство – из-за зависимости от развития, которое оно запускает, – может служить причиной огромной разницы долгосрочных результатов. Конечно, как мы видели на протяжении всей этой книги, с серендипным мышлением этой девушке, вероятно, все же удалось бы создать что-то значительное несмотря ни на что. Она просто стала бы другим плодом на том же самом дереве.
Это верно и в других областях – от внедрения технологий до накопления богатства и иерархии статусов, где первоначальное искажение приводит к очень разным долгосрочным результатам из-за зависимости от развития[380]. Если вы унаследуете 400 млн долларов от отца (или «небольшой заем в размере миллиона долларов», как выразился Дональд Трамп), вам трудно не стать миллиардером, даже если вы просто положите деньги в банк и будете наслаждаться накоплением процентов.
Вот почему не следует слишком впечатляться людьми, которые кажутся исключительно преуспевающими. Часто бывает так, что им везло с самого начала, и исключительные результаты их деятельности порой отражают случайные условия. С хорошей стартовой позиции люди обычно приходят к большему успеху. Такая динамика («богатые становятся богаче, а бедные – беднее») отражена в явлении, известном как эффект Матфея. Это понятие основано на идее накопленного преимущества: те, кто обладает большим (например, статусом или деньгами), как правило, оказываются в ситуациях, в которых они могут приобрести еще больше[381].
И все же (да, это одна из главных проблем в том, что касается всех этих историй успеха, рассказываемых на конференциях, в аудиториях или за обедом у дедушки), как и в случае со зрячей удачей или серендипностью, восприятие и сюжеты, выстраиваемые людьми, часто не отражают слепую удачу должным образом. Попытки имитировать подобную стратегию успеха могут оказаться непродуктивными. Возможно, действия этих успешных людей не имели особого отношения к тому, что происходило в реальности, – и все сработало в основном благодаря контекстуальным факторам.
Исследования разных дисциплин показали, что люди склонны создавать истории, которые подчеркивают их интеллект и движение к цели, и сознательно или неосознанно игнорируют трудности, неопределенность и случайность[382]. Но, как мы знаем, красивая история обычно имеет меньше отношения к действительности, чем та, что звучит не так гладко.
Простое везение и ошибка выжившего
Итак, не стоит принимать слепую задачу за особые умения. И все-таки это происходит намного чаще, чем мы могли бы предположить, – обычно из-за ошибки выжившего. Мы не видим того, что Нассим Талеб называет «безмолвным кладбищем», – всех бесчисленных владельцев лотерейных билетов, которые не выиграли. Мы естественным образом склонны замечать победителей и не обращать внимания на проигравших[383]. Мы берем уроки у тех, кому посчастливилось выжить, и это опасно, потому что чаще всего мы находимся не в тех условиях, в каких были они. Если мы считаем, что человек обязан своим успехом исключительно тому, что он делал, и отмахиваемся от случайностей и слепой удачи, то получим неверную информацию. Мы изучаем победителей и не видим их соперников, которые потерпели поражение, хотя могли действовать точно так же – просто им не так повезло и не удалось преуспеть.
Такие рассказы на конференциях просто разочаровывают, но в ином контексте они могут стать по-настоящему губительными. Так, большое количество опасных моментов, в которых успешные результаты предотвратили провал незадолго до фактической катастрофы, часто приближает аварии. Люди просто не понимают, как одно и то же решение может в одном случае привести к положительному результату, а в другом – повлечь за собой катастрофу. Часто это порождает рискованные поступки и ложное чувство безопасности, как в случае катастрофы шаттла «Колумбия» в 2003 году – космический челнок развалился во время возвращения в атмосферу[384]. Куски термоизоляции отделялись от шаттла и в нескольких предшествующих миссиях, но, к счастью, ни разу не попадали в особенно чувствительную часть орбитального аппарата. Поскольку все это ранее не приводило к негативным последствиям, сотрудники NASA восприняли опасные моменты (почти промахи!) как успех и рассматривали отделение изоляции как обычное дело, которое не может послужить причиной серьезных последствий. Они нормализовали девиантность. Им просто
Мы часто воспринимаем опасные моменты как успех, не осознавая, как легко и быстро они могли бы обернуться катастрофой. Почему это так важно? Предвзятые реакции на такие почти промахи означают, что те, кто с ними сталкиваются, остаются уязвимыми вместо того, чтобы использовать такой промах в качестве предупреждения, сигнализирующего о неполадке[385]. Я и сам подвергался воздействию этого предубеждения. Когда у меня в 18 лет появилась первая машина, я много-много раз попадал в почти опасные ситуации (поцарапанные автомобили, сбитые мусорные баки и т. д.), но считал все это знаком того, что мне все сходит с рук. И все-таки следовало осознать, что это в какой-то момент может меня убить. И однажды так почти произошло.
Что же мы можем сделать, чтобы избежать этой ошибки? Исследования показали, что будет эффективным принять внешнюю точку зрения и представить себе альтернативные сценарии. Как только мы осознаем свои скрытые предубеждения и начинаем моделировать альтернативные истории, то можем начать лучше учиться, управлять рисками и совершать «правильные» действия[386].
Я пытался применять это на практике во время поездок на велосипеде – с переменным успехом. Когда я перехожу улицу с риском для жизни, то стараюсь напомнить себе, что да, в этот раз ничего не случилось, но в следующий раз может и не повезти. Если бы что-то случилось – например, если бы меня сбила машина, – наблюдателю это показалось бы невезением. Но, учитывая все предшествующие опасные моменты, вероятность произошедшего была довольно высока (я опустил эту часть рассказа, когда отправлял черновики своей семье)[387].
Остерегайтесь тех, кто везде становится лучшим
Вдохновляться такими гигантами, как Мишель Обама, Ричард Брэнсон, Билл Гейтс или Опра Уинфри, – это здорово, но может привести вас к разочарованию. Даже если бы вы могли точно скопировать каждый их шаг, все равно вам бы не удалось воспроизвести то, с чего они начинали, и точно имитировать их путь. Выдающиеся люди – обычно особые случаи, а это значит, что сложно следовать их путем – высока вероятность того, что главную роль здесь сыграли случай или привилегированность[388]. (Например, Билл Гейтс родился в богатой семье, которая отправила его в частную школу, где были компьютеры, что позволило ему развивать увлечение программированием. Затем родители познакомили его с президентом IBM – и позднее он заключил контракт с этой компанией.)
Вот почему будет эффективнее смотреть на закономерности, а не на отдельные истории и выбирать ролевые модели, которые ближе к нашей реальности. Например, вдохновить нас вполне может владелец магазина или принципиальный консультант Boston Consulting Group. Полезно иметь такие образцы для подражания, чтобы примерно понимать, какие существуют траектории движения. Это особенно верно для более «линейных» контекстов, таких как банковское дело, юриспруденция или консалтинг, где карьерные траектории изложены относительно четко[389]. Альтернативные истории старшего партнера в консалтинге могут оказаться ближе к другим возможным сценариям, чем истории предпринимателя, у которого в нужное время нашелся подходящий продукт, хотя этому предшествовало множество неудач, – или человека, который смог пойти на серьезный риск.
ebooksa