Сто лет одиночества

Инспектор перебрал все конверты и снова разложил их по местам, не сказав ни слова. Только отряхнул ладони и выразительно посмотрел на полковника.

— Но сегодня мне должно было прийти письмо. Обязательно.

Инспектор пожал плечами.

— Только смерть приходит обязательно, полковник.

К его возвращению жена сварила маисовую кашу. Он ел молча, надолго погружаясь в задумчивость после каждой ложки. Жена, сидевшая напротив, почувствовала неладное.

— Что с тобой? — спросила она.

— Я думаю о чиновнике, от которого зависит моя пенсия, — солгал полковник. — Через пятьдесят лет мы будем спокойно лежать в могиле, а этот бедняга будет мучиться каждую пятницу, гадая, назначили ему пенсию или нет.

— Плохой признак, — сказала женщина. — Это значит, ты начинаешь сдаваться. — Она снова принялась за кашу, но через минуту заметила, что муж по-прежнему погружен в свои мысли.

— Ешь-ка лучше кашу, пока не остыла.

— Вкусная, — сказал полковник. — Где ты взяла маис?

— У петуха, — ответила жена. — Ребята из мастерской принесли ему столько маиса, что я решила взять и для нас. Вот какая жизнь.

— Да, — вздохнул полковник. — В жизни такое бывает, что и нарочно не придумаешь.

Он посмотрел на петуха, привязанного у печи. В нем как будто что-то изменилось. Женщина тоже взглянула на петуха.

— Сегодня мне пришлось прогнать детей палкой, — сказала она. — Принесли старую курицу, чтобы петух потоптал ее.

— Обычное дело, — сказал полковник. — В деревнях полковнику Аурелиано Буэндиа тоже приводили девушек.

Жене шутка понравилась. Петух что-то забормотал, издалека его бормотание напоминало гортанный человеческий голос.

— Иногда мне кажется, что он вот-вот заговорит, — сказала женщина.

Полковник снова посмотрел на петуха.

— Петух что надо. — Он подсчитывал что-то в уме, пережевывая кашу. — Обеспечит нас едой на три года.

— Мечты! — сказала женщина. — Из мечты каши не сваришь.