Сто лет одиночества

— Каши не сваришь, но она накормит, — ответил полковник. — Это как чудесные таблетки кума Сабаса.

Ночью он плохо спал — все подсчитывал и рассчитывал. На следующий день жена опять подала на обед маисовую кашу. Она ела, низко опустив голову, не произнося ни слова, и полковник почувствовал, как передается ее плохое настроение.

— Что с тобой?

— Ничего, — ответила женщина.

Он понял: теперь пришла ее очередь обманывать. Попробовал утешить жену, но она не слушала.

— Я думаю о том, что прошло уже почти два месяца после похорон, а я все еще не навестила мать покойного.

Она отправилась к ней в тот же вечер. Полковник проводил жену, а потом свернул к кинотеатру, привлеченный музыкой из громкоговорителей. Отец Анхель, сидя у дверей своего дома, следил за публикой — он проверял, кто пойдет в кино, несмотря на его двенадцать предупреждающих ударов. Крики детей, пронзительная музыка, потоки света на небольшом пространстве перед входом приобретали почти ощутимую плотность. Какой-то мальчишка, наставив на полковника деревянное ружье, крикнул:

— Как петух, полковник?

Полковник поднял руки.

— Живет себе.

По всему фасаду здания тянулась пестрая афиша: «ПОЛУНОЧНАЯ ДЕВСТВЕННИЦА». Девственница была в бальном платье, которое оставляло одну ногу обнаженной. Полковник бродил около кинотеатра до тех пор, пока вдалеке не засверкали молнии и не прогрохотал гром. Тогда он пошел за женой.

В доме умершего ее не было. И домой она тоже не возвращалась. Часы на стене остановились, но полковник прикинул, что до комендантского часа осталось немного времени. Он ждал, слушая, как к городу приближается гроза. И уже собрался снова идти искать жену, но тут она вернулась.

Он перенес петуха в спальню. Жена переоделась и вышла в зал, где полковник, окончив заводить часы, ждал сигнала комендантского часа, чтобы поставить стрелки.

— Где ты была? — спросил он.

— Там, — ответила женщина. Не глядя на мужа, она зачерпнула стаканом воды из таза и вернулась в спальню. — Кто бы мог подумать, что сегодня дождь пойдет так рано?

Полковник промолчал. Услышав горн, он поставил часы, закрыл окно и отодвинул стул на место. Когда он вошел в спальню, жена молилась, перебирая четки.

— Ты не ответила на мой вопрос, — сказал полковник.

— Какой?

— Где ты была?

— Засиделась там, — сказал она. — Я уже столько времени не выходила из дому.