– Гляди, названый отец. – Затем сел на ковёр, медленно согнулся так, что голова уткнулась в мотню, задница выпятилась, как у жеребёнка, и рот оказался даже дальше того места, где располагается мужское достоинство.
– Отлично! – громко воскликнул старик, стукнув по полу посохом. Вслед за ним отовсюду послышались одобрительные возгласы. Дамы, возможно, вспомнили занимательные дела, большинство, прикрыв рот, покраснели и захихикали. Только немногие, широко раскрыв рот, без опаски захохотали. Старик с глубоким чувством вздохнул:
– Малыш Лань, ты просто ночи напролёт срываешь в городе цветы, ну а мне остаётся лишь гладить их маленькие ручки.
При этом из глаз у него потекли слёзы. Стоявший рядом со Старшим Ланем церемониймейстер громко провозгласил:
– Музыка, вечер танцев начинается!
Получив приказ, тихо сидевший в углу зала оркестр тут же заиграл. За весёлым мотивом следовала трогательная мелодия, потом залихватская, Старшóй Лань танцевал со всеми женщинами по очереди. Самая обворожительная девица топталась в обнимку с седобородым старцем, это и танцем назвать было нельзя, скорее почёсывание ног.
По настоянию матери отец натянул тот самый серый европейский костюм и с её же помощью завязал галстук красного цвета. При виде этого галстука мне на ум сразу пришла кровь, хлещущая из-под ножа во время забоя животных, и на душе стало нехорошо. Я хотел предложить отцу надеть другой галстук, но промолчал. Мать тоже умела завязывать галстуки, но галстук отца завязал Лао Лань, мать лишь надела его отцу на шею и помогла затянуть. Когда она это делала, отец вытягивал шею, закрывал глаза, на лице было мучительное выражение, словно у подвешенного гуся. Слышно было, как он бормочет под нос:
– Мать-перемать, кто только придумал такое!
– Ладно-ладно, не ворчи, – сказала мать, – Нужно привыкать, теперь случаев носить эту одежду будет всё больше, ты на Лао Ланя посмотри.
– Разве можно меня с ним сравнивать? Он председатель совета директоров, главный управляющий! – со странным выражением проговорил отец.
– Ты – директор комбината, – сказала мать.
– Какой я директор? – буркнул отец. – Помогаю людям зарабатывать на жизнь.
– Тебе нужно коренным образом изменить свои взгляды, – поучала мать. – В сегодняшнем обществе один год не похож на другой, если не будешь меняться, отстанешь от современной обстановки. Посмотри на Лао Ланя: он всегда баран-вожак, пару лет назад, когда единоличники были в почёте, призвал заниматься забоем скота, сам обогатился и всю деревню привёл к зажиточности. Когда за эти пару лет мясники-частники стали пользоваться дурной славой, он тут же основал мясоперерабатывающий комбинат и привлёк особое внимание города. Мы тоже, можно сказать, всё понимаем, действуем по обстоятельствам.
– Вообще я чувствую себя обезьяной с колпаком на голове, ряженым, – горько усмехнулся отец, – а в этом наряде тем более.
– Ну что ты за человек – так говорить о себе? – возмутилась мать. – Про меня тоже можно так сказать, что я учусь у Лао Ланя.
– Мне кажется, он тоже обезьяна в колпаке, – вздохнул отец.
– Ну, а кто не таков? – сказала мать. – И твой приятель Лао Хань пару месяцев назад разве не был заурядным поваром? А стоило ему надеть эту форму, разве он сразу не стал воображать?
– Пап, мама верно говорит, – вставил я, – как гласит поговорка: человека встречают по одёжке, а скакуна по сбруе. Стоило тебе одеться по-европейски, как сразу видно, что ты – предприниматель из крестьян.
– Нынче таких предпринимателей больше, чем блох у собаки, – хмыкнул отец. – Ты, Сяотун, и Цзяоцзяо, учитесь хорошенько, в будущем уедете отсюда и займётесь чем-нибудь серьёзным.
– Пап, как раз хотел тебе сообщить, что не хочу ходить в школу.
ebooksa